Если любишь – простишь…. Вета Маркова

напрягалась, – я тоже решила подойти и объяснить места правок, но такой мой ответ заставил Вячеслава Романовича резко обернуться, и мы очутились неприлично близко друг к другу.

      Я машинально сделала шаг назад, там рыкнул сторож. Я замерла.

      – А говоришь не напрягалась, – Вячеслав сделал шаг ко мне, взял за плечи, – Ты со всеми такая… дерзкая?

      – Не знаю. Никто не жаловался.

      – Виолетта, а ты мне определенно нравишься. С тобой прикольно… Ты естественная.

      Какой он все-таки огромный, мне пришлось задрать голову, чтобы увидеть его лицо. Вячеслав несколько наклонился и нежно поцеловал меня. Я не спешила отвечать на его поцелуй, еще не поняла понравилось ли мне. Он поцеловал более настойчиво, и я ответила. Я тоже была живым человеком, с моим мужчиной (мужем) последний раз я целовалась полгода назад. Тело истосковалось по мужскому вниманию и ласкам. Что поделаешь, физиологию никто не отменял. Но я нашла в себе силы и легонько оттолкнула Вячеслава.

      – Нет…

      – Что нет?

      – Нет, это значит нет, и никаких вариантов. Давайте не будем это продолжать. Мне нравится работать с Вами и очень не хочется менять куратора.

      Он посмотрел пристально в мои глаза, вздохнул:

      – Поехали, отвезу в общежитие.

      Всю дорогу мы молчали. Он проводил меня до комнаты.

      – Можно зайти? – спросил он. Это меня несколько озадачило, не столько его желание войти, сколько разрешение на вход.

      – Можно, если не будите приставать.

      Вячеслав принял этот ответ за приглашение, не дав обещания.

      – Завтра в час я заеду. Не забудь взять купальник. Можешь прихватить книгу, вдруг скучно станет. Пробудем целый день. Вернемся часов в десять.

      Вячеслав Романович не уходил. Стоял у окна, подпирая собой подоконник. Я не знала, как его выпроводить. Вечер был испорчен. Меня это злило. В кино я не попала, женщину во мне разбудили. Ну, что это за мужчина свалился на мою голову.

      – Извиниться не хотите? – резко выпалила я.

      – За что? – он смотрел на меня удивленными глазами. Он действительно не понимал, за что он должен извиниться.

      – За испорченный вечер.

      Я ждала извинения, но не такого: он резко подошел, взял меня в охапку и поцеловал. Его губы были мягкие и нежные, они обволакивали мои. Вначале осторожно, потом все смелее и настойчивее. Поцелуй был глубокий и страстный. Я не ожидала такого от Вячеслава. Мои слабые попытки освободиться он оставил без внимания. Было ощущение, что женщины у него не было давно. Слишком страстными были ласки. Я всем телом ощущала близость Вячеслава. Ласки прекратились так же неожиданно, как и начались.

      – Неожиданно… – выдохнула я.

      Вячеслав рассмеялся и ответил:

      – А теперь пошли на прогулку. Нужно охладить пыл.

      Гуляли мы долго, почти до полуночи. Он рассказывал о семье, о маме, которую он обожал, об отце, которым он восхищался. Он, оказывается, с совершеннолетия жил один. Родители разбежались на следующий день после его восемнадцатилетия. Развелись они, как