Остров спокойствия. Нора Робертс

Нет, нет.

      – Они в порядке. Мама ударилась головой и получила порезы на лице от разбитого стекла. Нат затащила ее за витрину. Они обе в порядке.

      Симона помедлила, а потом решила сказать:

      – Три человека убивали людей. Они убили Тиш. И мы их знали.

      – Мы их знали? – медленно повторила Ми.

      – Они убиты. Я рада, что они умерли. Джей-Джей Хобарт.

      – О Боже.

      – Кент Уайтхолл и Девон Полсон были в торговом центре. Джей-Джей был в кинотеатре.

      – Он убил Тиш. Я почти каждый день видела их в школе. И они убили Тиш.

      – И Трента. Тиффани серьезно ранена. Я вчера вечером видела ее маму. Джей-Джей выстрелил в нее. У нее может быть повреждение мозга… и лица… Я слышала лишь несколько слов. Не знаю, насколько все плохо.

      – Я знаю, что Джей-Джей был подлым, иногда глупо подлым, но… – Глаза Ми вновь наполнились слезами. – Это я выбрала фильм. Я хотела посмотреть именно этот фильм, и теперь Тиш мертва.

      – Ты не виновата. И я не виновата, что пошла в туалет и что меня с вами не было. Но все равно такое чувство, словно мы виноваты. Хотя виноваты они, Ми. Я их ненавижу. Я вечно буду их ненавидеть.

      – Я устала, – пробормотала Ми, закрывая глаза. – Не уходи.

      – Я буду прямо за дверью, – сказала Симона, глядя, как медсестра подает ей знак через стекло. – Я не уйду.

      Несколько раз в прошлом Риду снились интересные сны о том, как он раздевает Энджи. Сейчас, после нескольких ночных кошмаров о том, как он прячется за ее мертвым телом, он сидел в заднем ряду методистской церкви на ее похоронах.

      Они не были друзьями. Он совершенно ее не знал. Не знал, например, что ее родители разведены, или что она играла на флейте, или что ее брат – морской пехотинец.

      Наверное, он узнал бы обо всем этом, если бы они сходили в кино, съели вместе пиццу или прогулялись по пляжу. Но не довелось.

      Сейчас Рид чувствовал себя глупо и виновато, пока люди вокруг, которые ее знали и любили, плакали.

      И все же он должен был прийти. Не считая покупателей, он был последним, кто с ней разговаривал. И те ужасающие минуты, когда он прятал маленького мальчика в ее киоске, рядом с ее телом…

      На его туфлях и штанах была ее кровь.

      Поэтому он сидел там, слушая молитвы, рыдания и душераздирающие панегирики, сидел в костюме, который был слишком тесен ему в плечах. Мать говорила, когда он приехал домой, что нужно купить новый костюм, но он отмахнулся – мол, пустая трата денег.

      Мать, как всегда, была права.

      Наверное, это неуважительно, что он отвлекся на мысли о костюме. Поэтому он стал вспоминать те три лица, которые снова и снова показывали в новостях.

      Все они были младше его, и один из них убил Энджи.

      Не Хобарт. Того застрелила офицер Макви. В новостях говорили, что Хобарт работал в кинотеатре и был у них главным.

      Значит, Энджи убил либо Уайтхолл, либо Полсон.

      На фотографиях – в телевизоре, в газетах, в Интернете – они выглядели нормальными.

      Но они не были нормальными.

      Тот, которого он тогда видел – и видит