Визитатор. Светлана Белова

и стиснул зубы.

      Впервые в жизни брат Антуан пожалел о своей любви к чистоте и порядку. Если бы он, скажем, ленился вытирать пыль, то не терялся бы сейчас в догадках, а, вполне возможно, имел бы на руках изобличающие доказательства. Делать нечего, придется рассказать аббату, но сначала он все-таки посоветуется с камерарием5.

      Брат Антуан отыскал камерария в сокровищнице – большой комнате с двумя забранными мелкой решеткой окнами. Здесь хранились самые ценные реликвии – берцовая кость, два зуба и полуистлевший пояс святого Аполлинария, – а также монастырская казна и несколько сундуков с архивом: реестрами приходов и расходов и прочими деловыми документами аббатства.

      Камерарий копошился в одном из них, сосредоточенно перебирая свитки. Приход ризничего остался им незамеченным.

      – Брат Жильбер, – позвал ризничий, – очень хорошо, что я застал вас одного, – он опустился на скамью, предварительно проведя по ней рукой, и остался доволен – ни одной пылинки!

      Камерарий неловко повернулся, ударившись головой о крышку сундука.

      Это был еще довольно молодой монах с приятным лицом и кротким взглядом. изничему импонировали его сдержанные манеры и спокойная рассудительность. Два года назад он поддержал кандидатуру брата Жильбера на место камерария, хотя этой должности домогались многие, ибо она давала определенную власть, возможность состоять в монастырском совете, но главное – распоряжаться казной аббатства.

      – Ах, это вы, брат Антуан, – отозвался камерарий. – Я не слышал, как вы вошли. Что-то случилось?

      – Мне нужно с вами посоветоваться, брат Жильбер, – ризничий поскреб щетину на впалой щеке. – Видите ли, я в большом смятении. Кабы дело касалось меня лично, то я предпочел бы понести убыток, нежели посеять подозрения среди братии. Но речь идет о сокровищах, принадлежащих Святому Аполлинарию.

      Камерарий аккуратно положил в сундук пергаментный свиток, который держал до этого в руках, закрыл крышку и сел сверху.

      – Я, так понимаю, из ризницы снова что-то пропало, – скорее констатировал, чем спросил камерарий.

      Брат Антуан кивнул.

      – Так, ничего значительного: старый бронзовый светильник и кадильница. Мы-то ими и не пользовались давно. Но это ведь не оправдание!

      – Разумеется, – согласился камерарий. – А вы хорошо искали? Возможно, один из помощников переложил их без вашего ведома?

      – Что вы, брат Жильбер! – ризничий в испуге отшатнулся и замахал руками. – Можно ли этим криворуким заботу о священных сосудах доверить! Сам, все сам, из года в год, посему-то знаю точно, что и где у меня лежит. Все согласно переписи, которую я собственноручно обновляю каждый год.

      – Да, ваш порядок в делах мне хорошо известен. Значит, ошибки быть не может, следовательно…

      – Следовательно, среди братии опять завелся вор, – голос ризничего задрожал.

      – Может, кто-то

5

Камерарий – монах, ведающий финансами монастыря, отвечающий также за хранилище одежды, бритвенные и постельные принадлежности