Стоит попробовать. Елена Э. Крылова

мамочка! – Александра, чмокнув Зиночку в щеку, посмотрела на нее, округлив и без того огромные глаза, пару раз картинно хлопнула длинными пушистыми ресницами, после чего наконец произнесла, растягивая слова: – Конечно же, об Аркадии Витальиче. – Далее последовала совершенно очаровательная улыбка.

      Не сдержавшись, Зиночка рассмеялась.

      – Мне нравится, как ты это произносишь. Яда вполне достаточно, разве что чуть-чуть шипения в конце добавить. Держи, – она протянула дочери сумку с продуктами.

      Подхватив сумку, Александра направилась в кухню, но тут же обернулась и сообщила:

      – Между прочим, звонили еще Светлана и Галина. Галина собирается заскочить к тебе по дороге домой, а мне она наконец привезет давно обещанный «Заповедник гоблинов».

      У Зиночки, начавшей расстегивать пуговицы на дубленке, бессильно опустились руки, и она чуть не застонала. В общем-то, этого и следовало ожидать. Может, попросить Александру говорить всем, что ее нет? Да нет, бессмысленно. Светка все равно не поверит, при этом у дочери появятся ненужные вопросы, а Галина и так уже едет. Прихватив с собой «Заповедник гоблинов», чтобы нейтрализовать ребенка и поговорить без помех.

      – По дороге домой, значит? – пробормотала Зиночка и снова взялась за пуговицы на дубленке. – Интересная формулировка.

      Не заметив короткой заминки, Александра хихикнула. Она прекрасно знала, что Галина Толмачёва жила рядом с техникумом, в котором работала, а Зиночка благодаря ей подрабатывала.

      – Как видишь, мамочка, я никогда не забываю говорить тебе ни о чем существенном, – с чувством собственного достоинства изрекла дочь, чем заслужила мамин недовольный взгляд. Сашенька не стала дожидаться отповеди, которая неминуемо должна была последовать, и, подхватив сумку с продуктами, упорхнула в кухню.

      Сунув в морозильник цыпленка и пачку пельменей, все остальное Александра оставила на столе. Из пакета с зефиром в шоколаде она вытащила одну зефирину и с удовольствием сжевала ее, затем расправилась со второй и уже потянулась было за третьей, но передумала. Все-таки три штуки максимум за минуту – это уж точно перебор. В общем, свое временное убежище Сашенька покинула с мыслями о воздержании и слабой надеждой избежать вполне заслуженных упреков.

      Зиночка тем временем повесила на вешалку дубленку, на меховой опушке которой уже растаяли снежинки, и начала расшнуровывать высокие ботинки.

      Она как раз покончила с ботинками, когда дочь появилась из кухни с детективом Марининой под мышкой. Надевая тапочки, Зина ровным голосом произнесла, как будто разговор и не прерывался:

      – Как ты знаешь, Сашенька, я предпочитаю, во-первых, сама решать, что существенно, а что нет. И во-вторых, чтобы ты, дорогая моя, об этом не забывала.

      Ребенок ничего не ответил, отреагировав лишь вялым пожатием плеч. Однако на пороге своей комнаты Александра обернулась: ей всегда трудно было пережить, если последнее слово оставалось не за ней.

      – Хороший секретарь, между прочим, всегда сам справляется