Свалка историй. Лилу Деймон

руку. –Меня звали Вики.

      Участковый настолько ошалел от происходящего, что не нашел в себе сил удивляться. Лишь молча пожал протянутую руку.

      – Говорят, мир жесток, – продолжал Вики, – наплюй на ближнего, насри на нижнего и все в таком духе. Но это мир людей. Остальные съебали. Оставили первого человека доминировать, а ведь могли просто уничтожить.

      – Куда съебали? – спросил Вениамин. – Все вроде на месте. Деревья, камни, звери, птицы.

      – Вроде бы да, – согласился юноша, – а вроде и нет. Ты же сам чувствуешь. Разве ты с миром единое целое? Музыка у тебя внутри звучит с ним в унисон?

      – Она вообще не звучит, – вздохнул участковый. – Ну, разве что, иногда… да и то…

      – Обратная сторона доминирования, – усмехнулся Вики, – всегда есть обратная сторона. С древних времен находились те, кто хотел делиться своей музыкой с миром. Они уходили в лес, танцевали, пели, звучали… И мир отзывался. Пусть на короткое время, но люди съебывали туда, к остальным. Где нет главных. Где всё – музыка. Я умел это с рождения, просто и без усилий, чем жутко раздражал окружающих. Потом узнал, кто я и понял, зачем.

      – Да неужели? – участковый ощутил укол зависти. О себе он такого сказать не мог.

      Юноша иронию в голосе Вениамина проигнорировал.

      – Пару десятков лет назад в этом лесу было жарко. Транс-вечеринка. Опен-эйр. Случилось… Представь, будто проткнул шилом стопку бумаги, и резко выдернул. То же самое транс сделал с миром. Со всеми его слоями. Так возник я. Энергия чистого съёба. Ну и раз уж так случилось, мир решил, пусть.

      – Ты их отправляешь ТУДА… – догадался Серенький, – тех, кто хочет съебать. Наташу и других. Но почему одних мы видим, а других нет?

      – Слои.

      – Ах, да, слои… – упавшим голосом произнес участковый.– И, значит, ничего нельзя исправить…

      – А нужно? – прищурился Вики.

      – Не знаю. Но делать надо! Отправить делегацию, чтобы они посмотрели, проверили! Вдруг нашим согражданам там плохо?

      – Это так не работает.

      – Но нельзя же просто оставить как есть!

      Участковый вскочил на ноги. Его била нервная дрожь.

      – Я скоро вернусь, – пообещал он юноше.

      – Не сомневаюсь, – кивнул Вики, – Ты почти все понял. Осталось самое главное.

      ***

      – Ефимка! – бабка Федора протянула в окно недокуренную самокрутку. – На-ка, угостись.

      Гармонь в руках деда Ефима отозвалась благодарным скрипом и затихла к облегчению прячущихся по домам жителей.

      – Не спокойно мне, ох, не спокойно, – пожаловалась бабка.

      – Да уж какое спокойствие, – дед выпустил в небо сизую струю дыма, – и Серенький наш козлик копытом бьет. Кабы не случилось чего…

      – Помянут к ночи… – пробурчала Федора, указывая Ефиму за спину, – вон скачет, подпрыгивает, руками размахивает… Пьяный что ли?

      По деревенской улице к ним спешил участковый.