Ошибка. Светлана Талан

на подругу. – Хочешь, я сейчас погадаю?

      Чтобы загладить свою вину, Вероника сорвала ромашку и начала отрывать белые лепесточки.

      – Еще увидим его, не увидим, увидим, не увидим… Увидим! Вот смотри – увидим, а ты на меня надулась! – весело сказала она.

      – Да ну тебя! – улыбнулась Кира.

      Вероника сорвала еще одну ромашку.

      – Любит, не любит, плюнет, поцелует, к сердцу прижмет, своей назовет. Любит… – завела монотонно Вероника, отрывая лепестки.

      – На Данила гадаешь?

      – Ты что?! Белены объелась?! Сто лет он мне нужен! Поцелует! Значит, поцелует, – протянула Вероника, закончив нехитрое девичье гадание.

      – Ты о нем? – Кира кивнула в сторону садика.

      – Ты как брякнешь что-нибудь – хоть стой, хоть падай! Как я могу гадать на того, кого в глаза не видела?

      – Кто здесь меня не видел? – услышали вдруг подруги раздавшийся совсем рядом мужской голос.

      От неожиданности девушки вскрикнули и как по команде подскочили с места. Почти одновременно с их испуганным возгласом молодой человек в белой футболке ловко перескочил через забор и уже стоял перед ними.

      – Ну и напугали вы нас! – Кира первая овладела собой. – Так можно и заиками сделать людей!

      – А что эти люди делают у моего забора?

      – Теперь все вокруг ваше? – спросила Кира, с нескрываемым любопытством рассматривая незнакомца, о котором гудела вся деревня.

      Вероника на мгновение задержала на нем взгляд и смутилась. Такое с ней было впервые. От мужчины пахло хорошим одеколоном, смешанным с легким запахом сигарет, а еще… Это был незнакомый запах взрослого мужчины, а не подростка Данила. Широкие плечи, могучие бицепсы, дерзкий уверенный взгляд, белозубая улыбка – все это заставило сердце Вероники ускоренно биться, а в голове приятно и в то же время непривычно зашумело, будто от нескольких глотков шампанского. Девушка опустила глаза, не в силах больше смотреть на незнакомца. Она уже корила себя за то, что согласилась на предложение Киры. Неведомая теплая волна, мгновенно окутавшая ее, пугала, и сейчас ей больше всего на свете хотелось стать невидимкой и испариться, просто раствориться в воздухе.

      – Не все мое, но много чего, – ответил Кире незнакомец.

      – Ромашки тоже твои?

      – Я их дарю вам, прекрасные девушки, – засмеялся незнакомец. – Кстати, я не представился. Меня зовут Захарий. А вас?

      Кира прыснула со смеху – так звали деда, жившего на околице в старой полуразвалившейся хате. Старик был слабоумным и в разговоре часто повторял: «Меня зовут Захарий, меня зовут Захарий, Захарий».

      – Кира. – Девушка протянула руку.

      – Очень приятно, Кира, – сказал Захарий и протянул руку Веронике.

      Она, не поднимая глаз, слегка коснулась его руки. У Захария была прохладная кожа, но Веронике показалось, что ее обожгло.

      – Вероника, – тихо ответила девушка и быстро убрала руку.

      – Судя по полотенцам, Кира и Вероника идут на речку?

      – Угадали! – Кира