Эх, Люба, Любонька!. Владимир Колычев

злится?.. Ну да, он же добился своего. Теперь она ему больше не нужна. Кто там у него на очереди?..

      Обида пересилила страх, и Люба открыла глаза. Но вместо Рэма обнаружила какую-то женщину в возрасте. Та стояла посреди комнаты и зло смотрела на нее. Высокая, вроде бы полноватая, но кажется стройной. Стильная прическа, макияж, летний брючный костюм. Можно было сказать, что дама красивая, если бы не ее лютый, как у ведьмы, взгляд. Он очень портил ее. И на Любу наводил порчу. Она не была робкого десятка, но сейчас ее охватила самая настоящая жуть...

      – Ну чего вытаращилась?

      По идее, этот вопрос должна была задать Люба. Но спросила женщина. Нагло спросила, презрительно.

      – Хоть бы закрылась, шалашовка!

      Только сейчас Люба поняла, что лежит перед ней совершено голая. Рэм вроде бы укрывал ее простыней. Но шелк легко соскальзывает с тела. И неудивительно, что простыня сейчас лежала на полу.

      Женщина оскорбила ее. И внутри у нее все поднялось. И страх вдруг куда-то подевался.

      – Где ты шалашовку видишь?

      Люба глянула вправо. Никого. Влево. И там ни единой живой души. Многозначительно посмотрела на женщину. И так же многозначительно протянула:

      – А-а, вот ты о ком!

      – Дрянь! – взвизгнула женщина. – Собирай свои манатки и пошла отсюда!

      – А ты кто такая? – вызывающе усмехнулась Люба.

      Она и не думала закрываться. В конце концов эту дуру никто сюда не звал. Сама заявилась, сама и убраться должна была, увидев голую девушку.

      – Кто я такая?!.. Это ты кто такая?..

      В этот момент в комнату влетел растрепанный Рэм.

      – Мам, ну ты чего? – растерянно пробормотал он. – Это Люба!..

      – На какой свалке ты нашел эту шлюху? – набросилась на него женщина.

      Теперь Люба знала, с кем имеет дело. Да и раньше могла бы догадаться. Должны же у Рэма были быть мать и отец. Сироты так хорошо не живут...

      – Она не шлюха. Не надо так говорить!

      – А это мне решать, что говорить, а что нет!

      – А пусть говорит, что хочет! – влезла в разговор Люба.

      Влипла, что называется, в историю. Но есть возможность выпутаться из нее. Она просто уйдет из этого дома. Всего-то дел – встать с кровати, одеться и сделать ручкой...

      – А ты не унижайся! – осуждающе покачала она головой. – Тебе это не идет...

      – Да что это такое? – вспенилась стервозная мамаша. – Какая-то дрянь смеет давать советы моему сыну!

      – Вам что, на баб голых нравится смотреть? – поднимаясь в полный рост, ехидно спросила Люба. – Хотите, чтобы я вам попозировала? Ладно...

      Она поставила ногу на кровать, подняла вверх руки, выгнула спину.

      Мать Рэма чуть не задохнулась от возмущения и злости. Повернулась к Любе спиной и бросилась прочь из комнаты. На ходу рявкнула, обращаясь к сыну:

      – Пять минут! Слышишь, пять минут!!!.. Чтобы через пять минут и духу ее здесь не было!

      – Аля-улю! И трех минут хватит! – крикнула ей вслед Люба.

      Она нашла свои джинсы, быстро влезла в них. Натянула футболку. Кроссовки надела, не завязывая шнурков.

      Рэм молча