Дердейн: Бравая вольница. Джек Вэнс

будут кормить, как эстетов. Обязанности достаточно просты – но прежде, чем я стану вдаваться в подробности, мне нужно знать, как вы относитесь к перспективе провести некоторое время во дворце».

      Фролитц почесал в затылке, взъерошив редкие седые волосы: «Ты упомянул о прибыли. По крайней мере, это замечание напоминает былого Гастеля Этцвейна, молившегося на каждый флорин, как на умирающего святого. Все остальное больше похоже на галлюцинации – ты, часом, не пробовал курить гальгу?»

      «Мы сидим в Сершанском дворце: разве это галлюцинация? Согласен, нам предлагают неожиданную работу – но, как вы знаете, в жизни происходят самые странные вещи».

      «С этим невозможно спорить! Жизнь музыканта полна неожиданностей… Разумеется, я ничего не имею против того, чтобы пожить во дворце Сершанов, если хозяева не возражают… Ты не вознамерился, случаем, шутки шутить? Того и гляди, сошлют старого Фролитца на остров Каменотесов – туда плыть две недели, а я не выношу морской качки!»

      «Никаких подвохов, клянусь вам! Как насчет труппы – они согласятся?»

      «Разве они откажутся от такой возможности? Хорошо, допустим на минуту, что все это не розыгрыш и не какая-нибудь дикая махинация – в чем состоят наши обязанности?»

      «Опять же вы скажете, что я вас разыгрываю, – предупредил Этцвейн. – Аноме хочет, чтобы Саджарано Сершан находился в закрытом помещении под постоянным наблюдением. Грубо говоря, он под домашним арестом. Наша функция – его стеречь».

      Фролитц крякнул: «Из огня да в полымя! Если Аноме полагает, что музыканты – самые подходящие тюремщики, почему бы ему не приказать тюремщикам гастролировать с концертами?»

      «Дело не зайдет так далеко, – заверил Этцвейн. – По существу мне поручено найти нескольких надежных людей, умеющих держать язык за зубами. Я сразу подумал о вашей труппе. Как я упомянул, нам хорошо заплатят. В частности, мне разрешено заказать новые инструменты для всех оркестрантов – самые лучшие древороги с медными и золотыми кольцами, хитаны из черной каразской сосны с бронзовыми петлями и зажимами, серебряные тринголеты – все, что нужно, все самого высокого качества. Расходы за счет казны».

      Фролитц растерянно смотрел на ученика: «Ты все это можешь достать?»

      «Могу».

      «В таком случае рассчитывай на охотное содействие труппы. В самом деле, давно пора сделать перерыв и отдохнуть».

      Саджарано Сершан занимал апартаменты в верхних этажах высокой башни жемчужного стекла – с теневой, задней стороны дворца. Поднявшись туда, Этцвейн обнаружил бывшего правителя сидящим в скромно-непринужденной позе на зеленом атласном диване. Саджарано складывал на столешнице мозаичную головоломку из желтоватых костяных пластинок. Лицо его осунулось, кожа приобрела оттенок старого пергамента, покрылась сетью мелких морщинок. Владелец дворца сдержанно приветствовал Этцвейна, но не хотел встречаться с ним глазами.

      «Первый шаг сделан, – сообщил Этцвейн. – Вооруженные