Санчо-Пансо для Дон-Кихота Полярного. Анна Ткач

Читать онлайн.



Скачать книгу

аускультироваться… Еще при измерении кровяного давления используется. Вам не меряли?..

      – Н-нет… – отозвался Колчак с сомнением, кидая снова на меня профессорски сочувственные взгляды. Я перехватил – куда там, глаза не отводит… Вот попался понятливый. Ну ничего, ничего, недолго уж мне в чекистах ходить, война кончается, спасибо адмиралу…

      И не понадобится ему меня в скором времени жалеть!

      – А следовало бы померить… Контужены ведь были?..

      Он поморщился, кивнул устало и как-то так, что я понял – контузий на его голову несколько свалилось… – вздохнул старательно, натужа ребра, и закашлялся навзрыд.

      Ну вот кто тебя просил-то, а? Этакое превосходительство. Словно я застарелую ревматическую пневмонию без твоих усилий не расслышу. И допивай теперь свое молоко… нечего отворачиваться…

      А ты, товарищ Потылица, примус разжигать умеешь?.. Прекрасно. Эта блескучая коробчонка бикс называется. Сейчас мы то, что в ней, прокипятим. Правильно – простерилизуем. "Простерилизуем"..– благоговейно репетировал многообещающий ребенок совершенно без чалдонского акцента, не иначе – из уважения к учености. С примусом обращаться он умел, и особой неожиданностью это для меня не было.

      – Вот уж ни в коем случае! – отчеканил Колчак с отменно замороженной любезностью, безошибочно учуяв породистым своим носом, чем запахло – Не сметь мне морфий впрыскивать.

      Я уж думал, ничем больше он меня удивить не сможет…

      Ведь со своими болями законченным морфинистом должен был давно стать!

      И нате вам – не стал, даже, по моему, кокаин не нюхает, я в ноздри заглядывал: слизистые не гиперемированные (ха, вспомнил какой у Черепанова был нос – я сначала решил, что у него сифилис)!.. Надо, говорю, надо, дышать полегче станет, вон одышка, видите, сколько набираю? Ноль – ноль двадцать пять… – на терапевтическую дозу согласился… И игла под кожей у него проваливается от худобы.

      Зато, утешаю, кажется, самого себя, вот как вены хорошо видать, вот прямо можно в ладошку, чтобы двигаться поменьше, вот сейчас дигиталис – он руку с таким покорным ужасом подставил… Ой, за что мне все эти цорес?.. Инфузий нужно не меньше десяти, и все время вот так будет?..

      Фельдшерицу пригласить, и пусть она мучается. Молоденькую фельдшерицу. Чтобы декабристочка тоже… Хе-хе… Немножко поревнует, ей полезно!

      – Де-сять?.. – осведомились у меня потусторонним шепотом: нервный мой пациент нос в стену уткнул, глаза зажмурил, да еще локтем сверху прикрыл, но ушки-то у Колчака всегда на макушке.

      – Уже девять… – уточнил я, воскресая. В вену попал с первой попытки, полегчало…

      – Как… уже?.. Уже все?.. В самом деле… Ах, спасибо, удивительно у вас рука легкая!

      – Всегда пожалуйста… Тихо, тихо, я сам ватку прижму! Знаете же, что двигаться вам нельзя… – Ну уж нет, никакой фельдшерицы. А то я, пожалуй, ревновать начну. Такая младенчески незамутненная благодарность – ни с кем не поделюсь…Вся моя, и точка…

      – Ой. Что у вас такое?.. Это?

      Это не Потылица удивился, это Колчак.

      – Детский биуральный