Я иду искать. Джослин Джексон

закончила Ру как раз, когда я спустилась, и все расхохотались.

      Четыре женщины сидели на полу в окружении покинутых стульев и чайного столика, заваленного сухими лаймовыми корками и бумажными тарелками с остатками хумуса и лукового соуса. Все сжимали в руках бокалы с моим драгоценным джином. Судя по тому, что осталось в бутылке, они уже пропустили по бокалу, может, и по два, пока я укладывала спать Мэдди.

      – Какой верблюд? – спросила Лавонда. – Это его тотемное животное?

      – Не, не, – сказала Тейт с самодовольным видом пьяного философа. – Я поняла. Она хочет сказать, что Фрэнсис… копит запас на чёрный день.

      Все снова залились смехом. Меня видела только Ру. Она, как стрелка компаса, указывавшая на север, сидела лицом к лестнице. Лавонда – спиной ко мне, а Тейт и Панда, пьяные ведьмы востока и запада – боком. Глаза Ру зажглись, встретившись с моими. Мы улыбнулись друг другу, почти трезвые по сравнению с остальной компанией.

      – Значит, тебе приходится решать проблему своими руками, – Лавонда хихикнула. – Но всё равно это не плохой поступок.

      – Да, но надо учесть, что не руками, – заметила Панда с хитрым видом.

      – Панда, сучка! Хочешь сказать, у тебя есть… – Тейт зажужжала, как будто это было целомудреннее, чем просто сказать «вибратор». Ничего подобного.

      – Нет, конечно, – чопорно ответила Панда. – Но сейчас делают электрические зубные щётки, знаете такие? На батарейках?

      Ру фыркнула и тоже рассмеялась.

      – Но я всё равно думаю, что победила Лавонда. Это неприятно, но не ужасно.

      – Только вот я чищу зубы обычной щёткой, – продолжила Панда и сделала театральную паузу. Я догадалась первой и ощутила, как в груди закипает удивлённый смех. – А электрической чистит Фрэнсис.

      Все заржали, как шакалы, заглушив мой смех. Бедный Фрэнсис! Теперь я уже никогда не смогу спокойно смотреть на его прекрасные белые зубы.

      – О Господи, – сказала Лавонда, поднимая бокал. На дне плескался чистый джин. – Ладно, ты меня победила. Теперь ты ведёшь.

      – Тейт, – Ру подняла бокал, – думаю, хуже этого ты ничего не делала. Так что пей.

      – Подождите! – Тейт выпрямилась, принимая вызов. Панда ни в чём не должна была её победить. – На той неделе я целовалась взасос кое с чьим мужем. Нет, не со своим. Съели, сучки? За это и пейте.

      Веселье резко стихло. Панда молчала. Лавонда молчала. Я прислонилась к стене, чтобы удержаться на ногах.

      – А с кем? – спросила Панда, и в её голосе, даже пьяном, звучало возмущение. Тейт это заметила. – Мы его знаем? Чей это муж?

      – Господи, нет! – воскликнула Тейт, включая заднюю скорость. – Никто из вас его не знает.

      Я ей не поверила.

      – Хорошо, ты выиграла, – Ру ухмыльнулась и осушила бокал. Панда и Лавонда не сводили глаз с Тейт.

      – Ты позволила ему тебя поцеловать? – спросила Панда.

      – Нет, нет, – ответила Тейт. – Я сразу же дала понять, что лезть ко мне не надо. Я просто… я его