Острые шипы и темные души. Евгения Олеговна Кочетова

беспокоилась она. Неподалеку взор поймал вставленные между книг листы, соединённые веревочкой. Это и был план особняка. Право, для юной данные рисунки и схемы были не совсем понятны, кое-где имелись надписи, например, главная гостиная, холл, столовая… Затем она заметила мелкие неизвестные символы в длинных проходах, чем были коридоры. «Вероятно, это те самые подсказывающие знаки со слов Жюли», – подумала Мэделин и направилась в коридор. На плане они были просто изображены по центру, либо левее, правее, кое-где смазаны чернила. Она стала осматриваться на наличие изображения, поиски затруднял мрак. Нижняя часть коридорных стен была окрашена в бордовый цвет, там красовалась узорная резьба. Пытливая девушка присела и, передвигаясь на корточках, трогала и разглядывала художества. Примерно в середине коридора на одной стороне она наконец наткнулась на выделенный среди прочих узоров высеченный квадрат, но на нем ничего не было… тогда Мэделин поставила свечу, отложила план и стала ощупывать странную фигуру. Внезапно квадрат отошел одной частью от стены и с помощью руки перевернулся другой внутренней, обильно покрытой пылью. Юная стерла пыль и увидела выгравированный символ. Она нашла его на плане и поняла, в какой части дома находится. Совсем неподалеку, на самом верху находились большие часы и помещение с механизмом, и являлись самым высоким строением особняка. Судя по плану, данная своего рода башня построена исключительно для часов и не имеет иных залов. «Какой замысловатый квадрат с символом…» – подумала она.

      Мэделин спустилась ниже, вошла в новый коридор на пути к своей комнате, нашла на стене также среди узоров квадрат, на развороте которого с обратной стороны был новый знак. Тем самым она ориентировалась по плану и быстро добралась, используя иную лестницу, нежели в прошлый раз. «Прямо-таки лабиринты», – подумала про особняк.

      Она оставила листы в спальне и решила постучать к Беатрис, что проживала в другом коридоре на этом же этаже. Девушка недавно проснулась, от выпитого на празднике вина у нее сегодня болела голова.

      – Проходи, – сказала она, сидя в шлафроке на пуфе возле зеркала. – Вчера последний бокал был явно лишним, еле встала… – шутливо поделилась.

      Мэделин присела на синий стул, изящно обрамленный деревом, и взглянула в сторону камина, возле которого стояло кресло, точно такое же, как в пустующей комнате неподалеку от оранжереи. Она достала фотографию женщины с флейтой, сидящей в идентичном кресле, и настроилась спросить.

      – Я случайно нашла вот это… ты не знаешь, кто изображен?

      Беатрис лениво встала, запахнула светлый шлафрок и, зевая, подошла. Увидев фотографию, девушка резко распахнула щурившиеся глаза и с возникшей взбудораженностью произнесла:

      – Где ты взяла?

      Ее измененный настрой со спокойного на взвинченный смутил Мэделин. Юная замешкала и попыталась объяснить:

      – Я… я случайно обнаружила в библиотеке