Острые шипы и темные души. Евгения Олеговна Кочетова

как лучше назвать девушек) постояльцам…

      Беатрис возмущенно вздохнула со взглядом на женщину, она очевидно не симпатизировала поведению.

      – Вы хотели сказать – членам семьи… – поправил Дэвид.

      – Всё, что я хотела сказать, я уже озвучила, – подтвердила неколебимая хозяйка.

      Мэделин невольно бросило в жар от столь немилого приветствия дамы, стало не по себе, свое присутствие чувствовалось лишним и совершенно не нужным. Ее удивило общение сына с матерью и наоборот… Однако Дэвид, видя игнорирование дамой новоприбывших, решил сказать сам:

      – Познакомьтесь, это Эстер Бэлфорд, супруга моего отца.

      Теперь начало проясняться. Видимо, ввиду отсутствия родства между членами семьи витало напряжение, особенно это ощущалось от Беатрис. Дэвид же, будучи взрослым, относился легче и более безразлично. Затем он озвучил имена девушек.

      – Мне невероятно приятно познакомиться, – ответила с ехидством дама, слегка исказив молочного цвета лицо без морщин и не посмотрев в сторону собеседников.

      Держа себя в руках, Мэделин не подала виду и сказала, что рада встрече и благодарна за предоставление крова. От ее слов по лицу Эстер пошли розовые пятна, веснушки на мгновение приобрели больше яркости. Ребекка пока помалкивала, серьезная дама ее пугала. Благо рядом был Джеральд и спешил поддержать.

      – Не обращай внимания, тетушка часто такая… даже со своими… Пообщаешься с ней потом, скажешь пару комплиментов о модной прическе и красивом платье и всё… благоволение у тебя в кармане… – уверил тихо он, вновь наклонившись к лицу.

      После речи юноша будто бы случайно задел носом щеку Ребекки, чем вызвал у нее приятное волнение. Из коридора донесся шумный и грубый кашель, по слуху, старика, вслед раздался недовольный голос, громко отчитывающий кого-то из слуг.

      – Я сколько раз говорил не стучать дважды! Мы не глухие! – возмущался пожилой с дефектом речи на буквах «с» и «ж».

      Мэделин повернулся на шум и увидела, как в дверях застопорился этот мужчина, зацепившийся золотой запонкой за резную ручку. Он дергал рукав и тряс рукой, в которой держал и невольно махал посохом. Эстер не повела головой, но закатила глаза и приложила ладонь к виску, словно ей было невыносимо постоянно слушать этот крик и шум.

      – Да черт возьми! – выругался пожилой и с помощью служанки наконец снял застрявшую запонку.

      В столовой появился весьма упитанный мужчина пожилого возраста, края его пиджака расходились в стороны из-за выпирающего живота, а пуговицы жилетки растянули петли. На голове его был темный парик, мелкие заплывшие глаза прищурились для рассмотрения присутствующих. От движения полные красные его щеки тряслись, свисая до шеи и закрывая, будто ее нет. Обладал он невысоким ростом, да к тому же к старости появлялся сгорбленность, поэтому догнавшая его молодая женщина выглядела выше. Белокурая кудрявая особа открыто улыбалась во все мелкие зубки желтоватого оттенка, словно с пожилым человеком ничего только