Всего лишь полностью раздавлен. Софи Гонзалес

сейчас занят, я чищу кое-что другое. Я испачкаю твое яблоко огуречным соком. Попроси тетю Кэтрин тебе помочь.

      «Тетя Кэтрин» строго на меня посмотрела, и я нырнул за ноутбук.

      Лицо Хейли заняло весь экран и так приблизилось к камере, что я мог сосчитать ее бледно-светлые ресницы.

      – Мы, конечно, хотели сказать тебе лично, но нас пригласили сыграть в «Натаниэлс»!

      У меня отвисла челюсть.

      – Стойте, серьезно?

      В том, что касается концертов для несовершеннолетних, «Натаниэлс» – просто мечта. Конечно, это не совсем наша аудитория, но люди, которые туда приходили, обычно достаточно открытые в плане музыки. По крайней мере, у нас могут появиться новые фанаты, которые никогда про нас не слышали.

      «Ну… не “у нас”, – подумал я. – У них появятся новые фанаты».

      – Олли! Дилан хочет, чтобы ты почистил его яблоко! – выпалила Криста, появившись из ниоткуда.

      – Я знаю. Но я пытаюсь поговорить со своими друзьями.

      – У тебя руки же свободны? – прокричала мама с другого конца кухни. – Разве ты не можешь взять чистый нож?

      – Сейчас вернусь, – сказал я Райану и Хейли, но Хейли подняла руку.

      – Олли, мы тебя еле слышим. Держи оборону. Нам все равно надо порепетировать. Мы тебе расскажем подробности, когда сможем нормально пообщаться.

      Но я даже не успел рассказать им про Уилла. Или Коллинсвуд. Или про тетю Линду.

      – А… Мм… ладно. Конечно. Тогда скоро созвонимся?

      – Да, когда мы будем свободны. Пока.

      Я завершил звонок и покорно, к радости Дилана, счистил оскорбительную кожуру с дольки яблока.

      А мама услужливо критиковала папину готовку.

      – В сковородке еще есть место, – заметила она, склонившись над столом. – Почему ты не кладешь все сразу? Так же будет быстрее.

      – Гордон считает, что если положить в сковороду слишком много мяса, то оно будет жариться неравномерно.

      – Не дай бог ты ослушаешься Гордона.

      – Горе дураку, который попытается, Кэтрин.

      Внезапно на подъездной дорожке прогрохотал мотор машины. Криста и Дилан оживились и, бросив еду, помчались к входной двери, а я пошел следом.

      – Мама приехала, мама приехала, мама приехала!

      Не успела тетя Линда войти, как на нее налетели две маленькие ракеты.

      – У-ух-х! Боже мой, меня не было лишь несколько часов. – Она засмеялась и обняла их.

      В тот день она выглядела слабее обычного. Некоторое время назад тетя потеряла свои густые черные волосы, и, хотя я привык видеть ее лысой, сегодня она все равно не сняла обернутый вокруг головы шарф с узором пейсли (или индийских огурцов), который надела перед выходом на улицу. Как ни странно, шарф напомнил мне о том, как сильно все изменилось – даже еще больше, чем сама потеря волос. Возможно, из-за того, что Линда выступала против головных уборов даже дольше, чем я жил. Я не мог представить ее в шляпе от солнца, шапочке или в чем-то еще.

      – Они изголодались по вниманию, – сказал я. – Мы их игнорировали.

      – Точно, поэтому я их здесь и оставляю. Тогда я сразу выгляжу