Параллельно несуществующей долготе. Алинда Ивлева

кто–то так и останется частью детского дома. Рыжеволосая смешливая женщина в кашемировом костюме и высокий худой мужчина непрерывно наблюдали за Иркой. Сашка подкрался сзади к скамейке с рыжей и её мужем, чтобы подслушать их разговор. Тётка тараторила:

      – Милый, ну её ведь берём, да? Ты, посмотри, какая она хорошенькая и чем – то на маму твою похожа, правда?

      Мужчина смотрел на часы, на Ирку, одновременно теребил нервно сотовый телефон:

      – Да-да, берём. Да-да, чем-то похожа.

      Сашке хотелось спрятать Ирку. Усыновители не нравились ему уже потому, что собирались забрать его подругу, его самого близкого человека. Елена Ивановна предупреждала: «Ребятки-касатики, старайтесь быть на виду и всё время улыбайтесь. Это ж для дела!» Сашка терпеть не мог улыбаться «для дела». Он обычно назло хмурился и огрызался, чтобы его не забрали к чужим. Своих родителей он немного помнил, как и аварию. Помнил, как пахли мамины волосы и тонкие руки, что обнимали его перед сном, помнил, как дергались от смеха папины усы. Помнил даже огромные серебряные шары на ёлке, что росла у дома, где они с семьёй когда-то жили.

      Но теперь, когда стало понятно, что Ирку хотят забрать он готов был улыбаться хоть десять часов к ряду, только бы она осталась с ним. «Пусть нас вместе тогда, что ли уж усыновят» – думал он. Вечером Елена Ивановна увела Иру в кабинет директора. Когда девочка нашла Сашку, все детдомовские уже отправлялись спать. Ирка взяла его за руку, и друзья спрятались за бархатными, бордовыми шторами в темноте актового зала. Она села на подоконник и засипела:

      – Меня, кажется, усыновят к Новому году, Санчик, – он сглотнул и спросил:

      – А ты чего хрипишь, наелась своего арбузного снега?

      – Санчик, я по тебе скучать буду. Очень-очень. Я письма тебе писать буду и звонить.

      К Новому году за Иркой действительно приехали рыжая женщина с мужем. Сашка успел перехватить спешащую к усыновителям подругу:

      – И что, ты бы так и не попрощалась? – Ирка крепко обняла товарища и на несколько секунд задержала дыхание, чтобы слёзы предательски не выбежали из глаз:

      – Я боялась передумать. Мне казалось, увижу тебя – и никуда не захочу. А что, Сашка, может правда, остаться здесь, с тобой? Ну как я без тебя буду, а?

      Сашка опустил голову и ответил:

      – Ты, Ир, даже не думай об этом. Я вырасту и найду тебя. А сейчас знаешь, что?

      Сашка ловко просунул руку за ворот, снял тоненькую цепочку с подвеской в виде жёлтой, с неровными краями, звезды:

      – Это тебе мой Рождественский подарок. Таких звезд больше нет. Отец сам для мамы делал. Ты носи её и обо мне думай, а я о тебе буду думать, каждый раз, когда на небе появится Сириус или Медведица. Снизу позвала Елена Ивановна:

      – Ира Знаменская, ты где там? Родители же ждут.

      Девочка кивнула товарищу, зажала в ладони звезду и побежала вниз не оглядываясь.

      ***

      – Александр Денисович, ты чего это в потёмках сидишь? Шел бы домой, к ёлочке и оливье. Снегопад сегодня сумасшедший. Сколько там до Нового года – часов шесть осталось? Вот была бы жена – уже домой бы как миленький бежал! –