Навстречу шло ОНО. Инна Викторовна Рогачевская

мне мешает, – прорычала я.

      – Мужик, ну ты попал. Я думал у вас страсть, а у вас… ё-моё. Выходи, дверь не выломай, витязь.

      – Сильный ушиб и только, но болеть будет долго, – с улыбкой сообщил врач, выписывая мазь и обезболивающие препараты.

      Домой я возвращалась на такси. Врач – балагур, болтун, в общем нормальный мужик, а ОНО собралось меня домой провожать. Этого только не хватало. Пришлось в очередной раз проявить характер.

      Угораздило же его на меня свалиться! Боров, настоящий боров, но добрый малый. Большой, неповоротливый, но добрый. Как я на него кричала! Другой, оказавшись на его месте, ушёл бы не извиняясь. В чём он виноват? Сплошной гололёд! Поскользнулся, упал, с любым может случиться. Но не каждый проявит терпение, благородство, доброту. Я повела себя, как настоящая хамка. Почему хамка? Я пострадавшая! Как будто пострадавшая не может оказаться хамкой! Хамка и есть, но ведь обидно и больно…

      Глава 2

      Лето. Чудный, очаровательный день. А солнце, а небо! Цветы! Деревья! Птицы! Хочется визжать от счастья, восторга! Выходной.

      Что для женщины, может быть, прекрасней шопинга? Только шопинг! Накуплено всего, что душеньке угодно. Ничего не упущено! Через два дня уезжаю в отпуск.

      В Майами я ещё не была. Париж манит, преследуя в мечтах, цветных сновидениях. Какая прелесть этот Париж, а Венеция?! Когда-нибудь побываю и там, а сейчас к сестре в Крым, в Ялту!

      Хочу мороженое! Вот и приличное кафе. Столики в тени деревьев, спокойная музыка, людей не много.

      – Будьте добры, – произношу, улыбаясь молоденькому официанту, – мне шарик клубничного, мангового, шоколадного, орехового мороженого и стакан персикового сока со льдом. Мороженое моя слабость. Могу питаться им на завтрак, обед и ужин. Ем не спеша, растягивая удовольствие, мысленно одеваю себя в обновки. Дохожу до белой юбки, лёгкой, как дыхание ветерка, цвета карамельной корочки блузки, туфель цвета топлёного молока, прикидывая в уме, что с чем, и как сочетается. Краем глаза наблюдаю за официантом. Он идет к соседнему столику с подносом, уставленным прохладительными напитками. Наперерез ему, «задним ходом», движется гора мышц, увлечённо болтая по телефону, сотрясая воздух раскатами звонкого смеха. Официант с полным подносом. «Танк» – задним ходом, поравнявшись с моим столиком, врезается в официанта. Итог – «галактическое» столкновение! Последствия – на моей голове куски льда, за шиворотом вода со льдом, на платье – подтёки от соков и фруктовых коктейлей.

      – А-а-а, – кричу не столько от неожиданности, сколько от ярости и бессилия. Официант от испуга роняет поднос на мою модную, шикарную стрижку. Пятящийся гигант, с широко раскрытым ртом и синими фарами глаз, не находит ничего умнее, как произнести:

      – Простите, я не хотел, с каждым может случиться!

      – Опять ты? – ору.

      – Вы? – в ужасе произносит ОНО, так как это именно ОНО и никто другой. – Да, что же это такое? Простите, ради бога, – и, как при первой нашей встрече, пытается руками – мельницами стряхнуть с меня остатки воды, соков, коктейлей и льда.

      – Исчезни! Откуда ты взялся на мою голову? Тебя ко мне, как магнитом