Лавровый венок я отправил на суп…. Игорь Губерман

спесь,

      и, если бы не боль жены,

      я был бы счастлив здесь.

* * *

      Не тем страшна глухая осень,

      что выцвел, вянешь и устал,

      а что уже под сердцем носим

      растущий холода кристалл.

* * *

      Сколько силы, тюрьма, в твоей хватке!

      Мне сегодня на волю не хочется,

      словно ссохлась душа от нехватки

      темноты, тишины, одиночества.

* * *

      Не требуют от жизни ничего

      российского Отечества сыны,

      счастливые незнанием того,

      чем именно они обделены.

* * *

      В объятьях водки и режима

      лежит Россия недвижимо,

      и только жид, хотя дрожит,

      но по веревочке бежит.

* * *

      Когда судьба, дойдя до перекрестка,

      колеблется, куда ей повернуть,

      не бойся неназойливо, но жестко

      слегка ее коленом подтолкнуть.

* * *

      Разгульно, раздольно, цветисто,

      стремясь догореть и излиться,

      эпохи гниют живописно,

      но гибельно для очевидца.

* * *

      Зачем в герое и в ничтожестве

      мы ищем сходства и различия?

      Ища величия в убожестве.

      Познав убожество величия.

* * *

      В России слезы светятся сквозь смех,

      Россию Бог безумием карал,

      России послужили больше всех

      те, кто ее сильнее презирал.

* * *

      Я стараюсь вставать очень рано

      и с утра для душевной разминки

      сыплю соль на душевные раны

      и творю по надежде поминки.

* * *

      Впервые жизнь явилась мне

      всей полнотой произведения:

      у бытия на самом дне —

      свои высоты и падения.

* * *

      С утра на прогулочном дворике

      лежит свежевыпавший снег

      и выглядит странно и горько,

      как новый в тюрьме человек.

* * *

      Сижу пока под следственным давлением

      в одном из многих тысяч отделений;

      вдыхают прокуроры с вожделением

      букет моих кошмарных преступлений.

* * *

      В тюрьме я учился по жизням соседним,

      сполна просветившись догадкою главной,

      что надо делиться заветным последним —

      для собственной пользы, неясной, но явной.

* * *

      Жаль мне тех, кто тюрьмы не изведал,

      кто не знает ее сновидений,

      кто не слышал неспешной беседы

      о бескрайностях наших падений.

* * *

      Тюремная келья, монашеский пост,

      за дверью солдат с автоматом,

      и с утренних зорь до полуночных звезд —

      молитва, творимая матом.

* * *

      Вокруг себя едва взгляну,

      с тоскою думаю холодной:

      какой кошмар бы ждал страну,

      где власть и впрямь была народной.

* * *

      В тюрьме я в острых снах переживаю

      такую беготню по приключениям,

      как будто бы сгущенно проживаю

      то время, что убито заключением.

* * *

      Когда