Город шепчущих теней. Курт ЛЕВИ

полного ступора меня вывел раздавшийся вдалеке стук копыт. Я мгновенно вскочила и уставилась в темноту. Звук стал громче, и вскоре на холме к северу показались неясные силуэты пятерых всадников. Меньше чем за две минуты они преодолели разделяющее нас пространство, и остановившись немного не доезжая камней, спешились. Один из них, человек с капюшоном на голове, шагнул вперёд и предмет в его вытянутой руке засиял ярким белым светом.

      Затравленно оглядев прибывших я уставилась на одного из их «коней», и инстинктивно отшатнулась назад. Почти ничего от тех добрых лошадок с земли не было в этом странном животном. Словно неведомый сумасшедший гений скрестил лошадь и рептилию. Тело, покрытое до самых копыт или лап, обутых в подобие невысоких металлических сапожек, зеленоватой сверкающей чешуёй. Вытянутая морда с двумя большими, защищёнными костяными наростами, умными, с черным прямоугольным зрачком, глазами. И словно в насмешку, у этого создания оказалась прекрасная золотая грива и столь же великолепный пышный хвост.

      Всадник, спрыгнувший с коня последним, словно сошёл со старинной средневековой гравюры о рыцарях. В тёмных кожаных штанах выглядывающих из под кольчужной рубахи с надетым поверх красным сюрко с изображением короны внутри пирамиды. На боку – видавшие виды ножны из которых выглядывала потёртая рукоять меча. Коротко остриженные волосы покрылись дорожной грязью, а на лице, как и у солдат, была намотана защищающая рот и нос от пыли тряпка.

      Он посмотрел на меня и повелительно произнёс короткую фразу. Я честно постаралась разобрать хоть что-то в этой мешанине звуков, но язык оказался совершенно незнаком.

      – Простите, ничего не понимаю…

      Услышав мой голос рыцарь над чем-то задумался, помрачнел и повторил фразу на другом языке.

      – Не понимаю, – я беспомощно оглянулась вокруг.

      На лице рыцаря появилось нечто похожее на интерес. Он сделал шаг вперёд, когда человек в мантии достал из кармана небольшую красивую подвеску с несколькими желтыми камнями ярко блестевшими в свете лампы и повесив украшение себе на ладонь протянул его мне явно предлагая забрать.

      Сделав шаг вперёд на еле гнущихся ногах я взяла украшение и тут же отступила назад. Слишком уж сильный и безотчётный страх вызвали у меня его скрытое лицо и гробовое молчание.

      Человек снял капюшон, и я увидела, что под ним скрывается испещрённое морщинами лицо глубокого старца. Несколькими жестами он показал, что подвеску необходимо надеть.

      Совершенно одеревеневшими пальцами я приложила украшение к шее и с третьей попытки сумела-таки застегнуть защёлку. Камни на мгновенье вспыхнули, и когда я уже приготовилась сдёрнуть с себя подозрительный подарок, старик заговорил.

      – Уже лучше. Он засмеялся тихим, не вяжущемся с его благообразной внешностью неприятным смехом.

      – Теперь пташка понимает нас, капитан, и может говорить. Не правда ли, пташка?

      Всё, что я смогла сделать – ошеломлённо кивнуть.

      – Откуда ты, и что