Хозяин 2 (Нам бы выжить). Василий Владимирович Коростелев

был. У меня знакомцев по всему побережью много, ну, вот заночевал у своего дальнего родственника, а под утро морские разбойники набежали. Еле отбились. А после боя, когда трупы убирать стали, смотрю, лежит один, не наш. Явно рабом у морских людишек был. Одеженка плохонькая, сам худой и грязный до невозможности. Лысый совсем, хотя и молодой, а на морде – маска кожаная с заклепками. Мы енту маску сняли, а под ней кожи на лице нет совсем, и главное не содрали ее, а видно таким и уродился, а во рту клыки, как у какого-нибудь волчары. Ладно, что рассказывать далее, сам приедешь, разберешься потихоньку в нашей жизнюхе.

      Мы еще посидели немного. Затем Николай, завернувшись в полушубок, негромко захрапел. А я пошел проверять караульных.

      Восемь дней мы ехали по северо-западному тракту, за время в пути ничего примечательного не случилось. Тракт был безлюден, и на ночь приходилось останавливаться в открытом поле. Хотя пустующие строения и встречались, в них мы не ночевали. Не доверяю я пустующим зданиям. Отец мой, будучи рейдером, порассказывал, какие неприятности могут таиться в пустующих зданиях. Ну, об этом как-нибудь в другой раз.

      А сейчас мы находимся в первом постоялом дворе, попавшемся на нашем пути. Вообще Горушки, мелкое поселение в десяток домишек, и постоялый двор самое крупное строение в поселке. Крупное, это значит двухэтажное с небольшим трактиром на первом этаже и комнатами для постояльцев на втором.

      Не доверяя внешнему спокойствию, царившему в поселке, я выставил караульного на улице. С пригорка, на котором расположился постоялый двор, прекрасно были видны окрестности на пару верст в округе. Я как раз договаривался с трактирщиком насчет свежих харчей в дорогу, когда в помещение вбежал встревоженный дозорный: – С взморья двигается обоз и целая толпа народу. Через минуту мы с Митькой и Николаем уже стояли на пригорке. – Похоже, рейдеры идут, с обозом и пленными – проговорил я, передавая бинокль Николаю. Митька ничего не сказал, хотя видел и без бинокля отлично. Обоз двигался медленно, так что дойдут до нас не ранее чем через полчаса. Николай выругался и, отняв бинокль от побледневшего лица, повернулся к нам. – Там мои домашние и люди с соседних хуторов. Я еще раз приложился к биноклю. Рейдеры незнакомые. Передаю бинокль Митьке – Ты кого из бойцов знаешь? Дело в том, что Митька около месяца отлеживался раненый у старшины возчиков в Полисе и, наверняка, общался с местным людом, а к старшине приходили многие, в том числе, и рейдеры. Мой приятель долго рассматривал конвоиров и, наконец, сказал. – Нет, этих у Мефодия не было.

      – Все, будем отбивать, это наши люди, а своих я не бросаю.

      Сказать было легко, теперь пора определить позиции. За постоялым двором, почти примыкая к нему, находилась небольшая роща. С дороги ее не было видно, так что через малый промежуток времени лошади и возы были спрятаны в ней. Дорогу перекрыли двумя засадами, как со стороны Полиса, так и со стороны взморья. Старшими в засадах сидели Николай и Митька, как наиболее надежные стрелки,