Любовь больше, чем космос. Лина Люче

космопорт и транспортер, где она сидела с Берком… Берк. Его дом. Ее новая спальня.

      – Берк, у меня, кажется проблема, – с небольшим усилием подыскав горианские слова, начала она, найдя его в столовой.

      – А?

      Его взгляд, который он поднял от коммуникатора, выглядел диковатым. Перед Берком дымилась чашка молока. Он рассеянно ел какое-то печенье вприкуску, явно завтракая за работой, и Кей-Ше тоже невольно сглотнула слюну: накануне она толком не пообедала и не поужинала, поскольку перенервничала.

      – У меня всего два платья, и оба уже… ну, несвежие, – робко сказала она, – я перебрала вещи… ну… ее. И они мне не подходят по размеру.

      – А-а. Интересно, что бы ты сказала мне по этому поводу, если бы притворялась местной? – с внезапным любопытством осведомился он.

      – Не знаю.

      Кей-Ше села за стол и налила себе теплого молока, не понимая, почему Берк не сводит с нее своих ослепительно серебристых глаз. А напрягало ее это ничуть не меньше, чем накануне.

      – Кей-Ше, у тебя действительно проблемы, но нехватка платьев – меньшая из них, – сказал он.

      – Что ты имеешь в виду? – спросила она светским тоном, с аппетитом набрасываясь на печенье.

      – Тебе не хватает чего-то более важного, маленькая. Эмоций. Те, что есть, тоже не очень подходят по размеру.

      – Я не совсем понимаю, – сказала Кей-Ше и, немного подумав, добавила в молоко фруктового сахара.

      – Я думаю, тебе их убирали специально, малыш. А потом убирали память об этом. Я нашел большой провал в воспоминаниях.

      – Это помешает твоему эксперименту? – ровным голосом спросила Кей-Ше, но в конце он все же дрогнул, и она тут же поняла, что внутри открывается какая-то бездна ужаса: если так, то она ему больше не будет нужна. Если она не будет нужна – ее депортируют.

      – Не знаю. Но сначала в любом случае предстоит большая работа, если ты согласна восстановить все это.

      – Берк. Мне… мне кажется, я чувствую страх. Значит, есть эмоции, верно?

      – Я не сказал, что нет никаких эмоций. Я сказал, что их не хватает, – терпеливо повторил Берк, – Страх по поводу возвращения на Октианию у тебя действительно огромный. Несоразмерный. Догадываешься, в чем тут дело?

      Медленно кивнув, Кей-Ше сделала еще один глоток молока:

      – Они хотели, чтобы я боялась – это естественно. Но они и не лгали насчет тюрьмы и всего остального. Это правда, поверь.

      – Возможно, – кивнул Берк. – Тебе будет легче, если я скажу, что в любом случае не сдам тебя властям?

      – Не будет, – мотнула головой она.

      – Почему? – спросил он невозмутимо, снова откусывая от печенья.

      – Потому что я тебе не верю.

      – А-а. Ну, ладно, – Берк встал и вышел из-за стола, – доедай скорее и собирайся. Слетаем в магазин за одеждой, а потом – в клинику. У нас очень мало времени.

      Когда она услышала слово "слетаем", то была уверена: он снова имеет в виду транспортер, и без какого-либо волнения пошла следом на взлетную площадку за садом. Слишком поздно Кей-Ше сообразила, что