Маленькие страшненькие рассказики. Сборник. Александра Треффер

ближайшей деревянной двухэтажки.

      Но промахнулся. Зазвенело стекло, и преступник со спутницей – миловидной девушкой лет двадцати пяти замерли, ожидая грозного окрика пострадавших хозяев. Однако тишину не нарушили ничьи голоса, и только припозднившиеся кузнечики стрекотали в высокой неухоженной траве.

      – Что ты творишь, Илья? – возмутилась подруга. – Это всё твоя эмоциональность. Сколько раз говорила: никогда не теряй головы и…

      Прервав речь, она всмотрелась в безучастно молчавшие тёмные окна.

      – Ты хотя бы знаешь, где мы? – послышалось негромкое.

      – Откуда, Рита? Ну, окраина какая-то, – отозвался собеседник, падая на траву и стаскивая обувь.

      – Только бы не перелом, – пробормотал он, разглядывая при свете телефонного дисплея распухший палец. – У меня скоро командировка…

      Не слушая его жалоб, девушка продолжила:

      – В нашем городе нет такого района. Даже на периферии горят фонари и ездят машины, а тут…

      Она замолчала, тревожно оглядываясь. Стрёкот насекомых и рулады ночных певцов – соловьёв стихли, и вокруг замелькали странные тени. Рита вздрогнула.

      – …а тут, – договорила она, заставляя Илью подняться, – еле брезжит, дома нежилые, да и дорога вся заросла.

      Неподалёку от пары зашуршали кусты, и раздался звук, одновременно напоминающий шёпот и рычание. Кто-то раздвинул ветки, и в слабом свете экрана девушка увидела нечто, заставившее её с воплями кинуться прочь, увлекая за собой разутого партнёра.

      Но далеко убежать им не удалось. Тело Ильи внезапно отяжелело, и через несколько секунд Рита осознала, что тот упал, и она тащит его волоком сквозь колючую растительность.

      Дрожащими руками достав смартфон, беглянка склонилась над другом.

      – Илюша, с тобой всё в поряд…

      Не договорив, она завизжала, глядя на окровавленный огрызок шеи мужчины. И, погружаясь в чёрную пучину обморока, прохрипела:

      – Милый, я же просила тебя никогда не терять головы…

      Котёнок

      Серый котёнок умирал.

      Его потускневшие глаза бессмысленно смотрели на хозяйку – полную, можно даже сказать – толстую, женщину, картинно заламывающую унизанные кольцами рыхлые руки и старающуюся выдавить из-под наращённых ресниц несколько непослушных слезинок.

      Муж её – худой шатен с сильной проседью в коротких волосах, с некогда привлекательным, а теперь посеревшим и измученным лицом, стоя поодаль, то и дело проводил трясущейся ладонью по лбу, стирая пот, и безмолвно наблюдал за действиями ветеринара и супруги.

      А врач говорил:

      – Неужели вы не заметили никаких изменений в поведении питомца за последнюю пару дней? Котят с панлекопенией2 рвёт, они отказываются от пищи и воды, перестают двигаться… Да принеси вы его сутки назад, я сумел бы спасти малыша.

      – Мы… мы, – сделав шаг вперёд, вдруг заговорил

2

Панлейкопения – кошачья чума.