Колокола памяти. Зарисовки. Владимир Конарев

к ней, с улыбочкой.

      – Ма, мне шпагат нужен.

      – А-а, раколов проснулся!

      – Ну, да!

      – Тогда марш к рукомойнику, во двор, к тютине. Умоешься, да живее за стол, а то, небось, Толик счас объявится, а ты чухаешься. Вы как, сразу на речку? Снасти готовили?

      – За друга сказать о готовности не могу, а я сделаю ещё одну рашницу, и всё, будет три.

      – Слышал, кочет пел, а, сын?

      – Да, мам. А что, примета на хороший улов?

      – На улов – не знаю, а вот на дождь – возможно, так что отцов плащ не забудь, если отправитесь. Харчи сберу в кирзовую сумку. Она дебёлая. Мы с бабами величаем её «колхозница».

      Не успел встать из-за стола, где жирно-масляно злили аппетит блины, заливисто залаял Трезор.

      – И кто это к нам? Толика он знает, неужель гость забрёл нетутошный? Выйди, Вова, глянь.

      Во двор шло приведение в зелёном одеянии. Его фалды трепыхались зловеще.

      – Толян, не дурей! Трезор штаны раскроит!

      – Вов, ты готов? Мои причиндалы за калиткой стоят. Ты тоже плащ бери. Отец мне плащ-палатку дал. Дождь будет, сказал. Колени его ноют к дождю.

      – Ага, и наш кочет орал с утра, как оглашенный. Може, не пойдём за раками. Шлындать далеко, сам знаешь. Я там коров пас, знакомо.

      – Дожжа испугался? А, Вов?

      – Толян, не хохми дожжом, помоги доплести рашницу.

      Друг в руках держал обруч, а я её переплетал. Работа спорилась. Новую, только что совместно сделанную раколовку, поместили в пеньковый мешок. Я зашёл в хату, взял плащ отца и приготовленные харчи: блины, кусок сала, пару луковиц, банку взвара из яблок. На крыльцо вышла мама, благословила:

      – Удачной ловли! Если застанет дождь, то спрячьтесь под мост. Да сильно не задерживайтесь. Вот и солнышко засияло.

      Вышли за калитку и топ-топ по улице Садовой. Молодые, крепкие ноги несли нас, словно на крыльях. Вскорости появилась, громыхая, бричка. Ей «рулил» знакомый ездовой. Мы попросились подбросить до Синюхи.

      – Таскать раков нарунжились, а? – спросил он. – Я тожеть бы не прочь, да скотину надо обихаживать. Запарка на ферме. А вам от неё до моста рукой подать.

      Колёса брички пели свою дорожную песню, а мы с Толяном её чутко слушали, глядя в небо, ища тучки. Радовались солнцу и не верили в предсказание петуха.

      Борьба за место

      Вблизи молочно-товарной фермы колхоза «Красный партизан» ездовой остановил лошадей:

      – Тпру – у, милые! Надо ссадить попутчиков. Ну-ка, быстренько!

      Мы соскочили с брички, сноровисто стащили снасти и, перекинув их через моё плечо, торопясь, пошагали к мосту через невысокий бугор. Когда взошли на его лысую макушку, открылась такая картина. Вблизи моста и за ним, по ходу гравийного шоссе в райцентр, станицу Курганную, маячила группа пацанов, издалека напоминающая картинку в учебнике, иллюстрирующую броуновское движение.

      – Ого, рыбаков понаехало! – воскликнул