Трудно быть Ангелом. Роман-трилогия. Мастер Солнца Покрова Пресвятой Богородицы

дивно, божественно! И Мэри кричала от счастья! Самые счастливые минуты за… несколько лет.

      Усталая и радостная, распласталась она на кровати, шумно дыша, и прошептала:

      – Ох.

      – Что? Что ты сказала?

      – Абсолютно счастливая! Спасибо, милый! Со мной так впервые, Поэт, я счастлива в постели с тобой, божественный секс, ни с чем не сравнимый, до судорог! Я окунулась в тебя с головой, и меня унесло. О Боже, я теперь знаю, что такое любовь и улёт! А-ха-ха-ха.

      – Что?

      – Иди же ко мне! Я снова хочу тебя. Ты мой бесконечный прекрасный оргазм!

      Через три часа Мэри позвонила охраннику, и лимузин уехал в Москву без неё.

      Весь день они были вместе и практически не выходили из дома, только постель и любовь, страстный секс и красивая музыка. Ночью она спала в его рубашке. Утро. День. И снова – любимые фильмы, секс, поцелуи. Он заставлял, и она с радостью надевала шикарное белье и вальяжно, горделиво прогуливалась под музыку по дому мимо него – одна, с цветами или с бокалом вина, рассказывала ему про искусство. А он с бокалом вина или чашкой чая слушал и смотрел на неё, как она танцевала, ходила, целовала его, говорила, облизывала свои губы и его пальцы. Восхитительная, элегантная девушка! Мэри электризовала и возбуждала Поэта. А-ха-ха! Она умела под музыку заразительно смеяться и танцевать даже лёжа в постели. За миг до поцелуя она кончиком языка проводила по его верхней губе и целовала Поэта. И они были счастливы! Их накрывала любовь. А после она лежала на нём, обхватив руками-ногами, и Поэт нежно гладил её и тихо шептал о любви. Мэри была абсолютно счастлива. Сбылась её мечта – лежать на сильном, любимом мужчине, уткнуться в него, блаженствовать и наслаждаться в объятьях:

      – Поэт, а у тебя есть чашки кофейные для левшей, а ещё ложки? Вилки, сковородки, тарелки для левшей?

      – У меня чашки подходят всем: и правшам, и левшам.

      – Это хорошо. Я буду готовить, мы, итальянки, помешаны на вкусной и красивой еде, я знаю сотни рецептов. А у меня в Лондоне есть всё для левшей! Вот, я крутая, как Леонардо да Винчи! У меня есть правая и левая ручка, и я могу рисовать и писать два письма одновременно, левой и правой рукой. Зеркально!

      – А-ха-ха! А зачем два письма одновременно зеркально?

      – Да я обожаю дурачиться! М-м, а что?

      – Ха-ха, я тебя такую люблю.

      Вечером Мэри, голая, завернувшись в одеяло с огромным шлейфом, выходила на террасу покурить, и, глядя на городок на холмах, сказала Поэту:

      – Так ты здесь живёшь и мечтаешь? Хаоса мало.

      Поэт был очаровал Мэри, завёрнутой в его огромное разноцветное одеяло, он смотрел на неё, открыв от восхищения рот.

      – Да, я пишу здесь стихи.

      – Мило здесь, тихо, и много старины, я думала, будет хуже.

      – Что хуже?

      – Что я увижу твой кабинет поэта, похожий на мастерскую Френсиса Бекона, но оказалось всё прилично, добротно и строго. Только не убрано, и везде пыль.

      – Какая