Не дразни дракона. Анна Гаврилова

в каждом крупном городе, а уж из Департамента доложат куда следует и примут меры.

      Судя по лицам, половину слов девушки не поняли, что неудивительно. Деревня, в которую я забралась, находилась в такой глухомани, что дальше просто некуда.

      Дорог тут, считай, не было, школ и библиотек – тем более. Связь с внешним миром только через ярмарку, которая проходила раз в год в ближайшем селе, до которого три недели пути.

      Про магические переговорные кристаллы речи также не шло, а про существование порталов тут даже не знали. Зато, как выяснилось, умели сочинять чудные небылицы про драконов, что, кстати, тоже неудивительно. Деревня находилась на самой границе с владениями крылатых, у самого Драконьего хребта.

      Драконов тут видели часто, только не на земле, а в небе. Опасные соседи летали в наши же предгорья – охотились там на кобольдов и гремлинов.

      Кстати, предгорья они посещали совершенно легально, по письменному договору с Вектарией, и никаких нарушений наши наблюдатели не отмечали. То есть всё хорошо, всё прекрасно. Настолько спокойно, что сами боги велели что-нибудь присочинить!

      – Мы рассказывали, – внезапно заявила Снежа. – Только не в Депрата… – девушка запнулась, не осилив незнакомое слово. – Не в этот, как его там, а сборщику податей… Сборщик приезжал, и наши старшие говорили.

      О! Между прочим, сборщик – тоже вариант.

      – И что? – подтолкнула я.

      Снежа поморщилась.

      – А он как ты, – вклинилась Мика. – Расспросил и рассмеялся. Сказал, что брехня, и уехал.

      Я опять не сдержала улыбку. Да, всё правильно, любому мало-мальски образованному человеку очевидно, что брехня.

      – Только он ещё спрашивал, как часто воруют, – добавила Снежа.

      – И? – Да, мне тоже стало интересно.

      – Редко, – уверенно заявила девушка. – На моей памяти никого ещё не воровали.

      – Это у нас не воровали, – сказала Злата сердито. – А у соседей в позапрошлом году девку украли, и пять лет назад.

      В общем, ясно. Всё как и положено – воруют, возвращают живыми-невредимыми, никто ничего не помнит, и происходит всё так редко, что свидетелей и нет.

      Короче, местная легенда во всей красе, со всей её нелогичной недостоверностью. На этом, пожалуй, и закончим. Точнее, вернёмся к главному – к плетению венков, пению заунывных песен и хождению в хороводе. Увы, других развлечений тут просто нет.

      Я водрузила свой венок на голову и примиряюще улыбнулась сидящим вокруг девицам. Глядя на меня, все сразу вспомнили о смысле и цели нашего нахождения на этом лугу и принялись доплетать венки.

      Злата и Мика запели дуэтом – скорее, завыли, но будем считать, что запели, – а я расслабилась и задрала голову, подставляя лицо лучам летнего солнца. Жизнь в деревне – штука своеобразная, но я ничуть не жалела, что оказалась здесь.

      Вернее, сейчас не жалела, но ещё три недели назад очень хотелось подхватить свои пожитки и перебраться в какой-нибудь, пусть самый захудалый, но город. Просто ко всем этим сказкам и хороводам прилагался ну очень непростой