Старьевщики. Юрий Львович Манов

понял, что его коварный план по заманиванию ферзя в ловушку раскрыт и обиженно запыхтел. Но тут пыхти, не пыхти, а дела твои плохи. «Моя партия», – как говаривал капитан Жеглов. С кухни снова пришла Анастасия, поставила на стол тарелку с румяными пирожками и блюдечко с чем-то бурым.

      – Икра заморская баклажанная! – объявила она торжественно.

      – Ну под икру грех не выпить, – неуверенно сказал Менгеле, только у меня со временем уже напряг…

      Я милостиво становил часы, разлил напиток по рюмкам. Мы чокнулись, выпили, закусили. Икорка, как и все Настюхиного производства, на вкус была великолепна.

      – Слышь, Сереж, я тут в чулане покопалась, нашла твои сапоги-ботфорты, плащ и ящик с удочками. Возьмем?

      – Это не плащ, это ОЗК, – буркнул Серега. – Он новый совсем, ненадеванный, его не возьмут.

      – А удочки?

      – А я с чем останусь? – вспылил было Менгеле и тут же остыл, – там есть одна сломанная. Вот ее возьмем. И подсачник старый еще где-то должен валяться.

      – Эта сетка такая на палке?

      – Сетка, сетка. Ладно, любимая, иди, не мешай, видишь, цейтнот у меня.

      Настюха снова чмокнула мужа в макушку и ушла, я опять запустил часы.

      – Так что ты там про Стругацких говорил? – почесал макушку Менгеле.

      – Я? Про Стругацких?

      – Ну да, про теорию какую-то.

      – А, про теорию… Нет, это не из Стругацких. В общем, я тут как-то прочитал в одном журнале, что, скорее всего, со старьевщиками все гораздо проще, чем мы себе думаем. Есть такая теория, называется «Удача мистера Горски»!

      – Что за Горский такой, почему не знаю?

      – Не Горский, а Горски.

      – Ну и кто этот Горски?

      – Да так, собственно, никто. Точнее – сосед Нила Армстронга. Знаешь такого?

      – Это который трубач? Губастый такой, да?

      – Да, только этот Армстронг астронавт, первый человек на Луне. Так вот, когда астронавт Армстронг сделал свой первый и исторический шаг по Луне, он пробурчал что-то непонятное. Все, конечно, кинулись расшифровывать, сам понимаешь, какое событие! Тут каждое слово – часть истории. Расшифровали, получилось что-то типа: «Удачи, мистер Горски! Надеюсь, теперь у вас с супругой все Окей»!

      – Не понял. А с чего это он?

      – Так в том-то и дело, что сначала никто ничего не понял. В НАСА там, наверное, вообще офигели. Какой такой Горский?! Откуда?! Уж не подает ли Армстронг открытым текстом какой-то знак русским? Или же отважный первопроходец крышей поехал от ответственности момента? Наши тоже в непонятке. Это по телевизору первое прилунение советские пропагандисты посчитали показывать идеологически неверным, в отличие от остального мира. А сами-то за каждым кадром следили, каждое словечко ловили. И тут какой-то Горски. Что это за секретный код такой? А вдруг как это сигнал, что на Луне инопланетяне толпами бродят? Короче – полный бардак. И только когда первая экспедиция на Землю матушку вернулась, Армстронг все и объяснил.

      – И