Рубин во мгле. Филип Пулман

по крайней мере, я могу положиться на свои руки». Это открытие обрадовало ее до смешного; и в следующий момент в коридоре послышался громкий голос.

      – Сэмюэл Шелби, судоходный агент. Понял?

      – А не мистер Локхарт? – отвечал другой голос, как бы в некоем сомнении.

      – Нет больше никакого мистера Локхарта. Мистер Локхарт лежит на глубине тысячи морских саженей в Южно-Китайском море, черт бы его побрал. Я хотел сказать: упокой, Господи, его душу. Замалевывай, слышишь? Замалевывай его! Только не зеленым – я не люблю зеленого. Желтым, да повеселей, с разными еще завитушками вокруг. Понял?

      – Да, мистер Шелби, – был ответ.

      Дверь открылась, и обладатель первого голоса явился во плоти. Это был невысокий пухлый человек с соломенной челкой и рыжими длинными бакенбардами, которые неприятно сливались по цвету с его щеками. Он огляделся вокруг и не заметил тела мистера Хиггса, скрытого от него широким столом красного дерева. Вместо этого его лютующие маленькие глазки уткнулись в Салли.

      – Вы кто? – грозно спросил он, – Кто вас впустил?

      – Портье, – ответила Салли.

      – Как вас зовут? Что вам тут надо?

      – Я – Салли Локхарт. Но…

      – Локхарт?!

      Он длинно присвистнул.

      – Мистер Шелби, я…

      – Погодите. Где Хиггс? Он займется вами. Хиггс! Где же вы?

      – Мистер Шелби, он умер…

      Шелби замолчал и посмотрел, куда она указывала. Затем обошел стол.

      – Что это такое? Когда это произошло?

      – Только что. Мы разговаривали, и вдруг он упал. Может быть, сердце… Мистер Шелби, можно мне присесть?

      – Да, пожалуйста. Вот ведь чертова глупость! Это я не к вам. Надо же было набраться такого нахальства – умирать на чужом полу! А он действительно умер? Вы уверены?

      – Не думаю, чтобы он мог бы до сих пор быть жив.

      Мистер Шелби оттащил тело в сторону и заглянул в мертвые глаза, столь неблагопристойно глядевшие прямо на него. Салли молчала.

      – Мертвее мертвого, – сказал мистер Шелби, – Надо позвонить в полицию, я полагаю. Черт возьми. Так что ж вам здесь надо-то? Все бумаги вашего отца упакованы и высланы адвокату. Тут для вас ничего не найдется.

      Что-то подсказало Салли быть начеку. Она взяла носовой платок и промокнула сухие глаза.

      – Я… я только хотела взглянуть на кабинет своего отца, – произнесла она.

      Мистер Шелби подозрительно хрюкнул и пошел открыть дверь и крикнуть вниз портье, чтоб тот звонил в полицию. Клерк, проходящий мимо с охапкой гроссбухов, заглянул внутрь, вытягивая шею.

      – Я могу идти?

      – Не желательно. Вы ж свидетель. Вам придется дождаться, чтобы записали ваше имя и адрес, а потом явиться на следствие. И все-таки зачем вам надо было увидеть кабинет?

      Салли громко всхлипнула и еще безутешнее уткнулась в платок. Она сомневалась, не было бы разумней расплакаться. Ей хотелось остаться одной и все обдумать, к тому же она начинала бояться этой свирепой любознательности. Если упоминание о семи