Реинкарнация. Падший Ангел. Вячеслав Викторович Марченков

громного вида зверь с бычьими рогами на голове и невероятно большими когтистыми лапами. С взлохмаченной шерстью и выпученными вперёд, сверкающими огнём и злостью глазами. Из его открытой пасти с кривыми и длинными клыками, вместе с кровью жертвы, пеной стекала слюна. Вечно голодный, он и сейчас не мог насытиться. Отрывая большие куски от свежей добычи, и быстро пропуская через жернова крепких зубов, хищник проглатывал их с невероятной жадностью. Иногда почти не жуя. Даже лес, плотной стеной окружавший его, недобро шумел кронами деревьев, глядя на эту жуткую сцену. И вдруг чудовище, перестав орудовать пастью, навострил уши. Среди воя ветра он разобрал отдалённые голоса людей. Ещё больше насторожившись, зверь прислушался. Так и есть. Возгласы нарастали и уже доносились вполне отчётливо. Его опасения подтвердились. Разбившись цепью, люди, с топорами и вилами в руках, медленно шли в его сторону. Прочёсывая местность в поисках своего сородича. Верхняя губа хищника задёргалась в нервном раздражении. Но покидать жертву он, всё ещё не спешил. Как внезапный крик, раздавшийся сбоку, изменил его намерения.

      – Вот он! Сюда! Скорее сюда! Он здесь!

      Сверкнув ещё раз злыми глазами, зверь одним прыжком перемахнул кустарник и исчез в густых дебрях леса.

      – Ты посмотри, что сукин сын натворил!

      Проговорил пожилой мужчина из толпы, собравшейся вокруг растерзанного тела.

      – Вот и погостил купец! Что скажем барину?

      – Да! Беда! Степан Ерофеич, не из-простеньких. Именитый купец был.

      Поддержал его другой, моложе и шире в плечах.

      – Ты Михай, старший среди нас. Тебе перед барином и ответ держать. Скажи, мол, волки опять шалят ныне. Акромя людей, скоко скота задрали?

      Обращаясь к пожилому, произнёс он.

      – Да жаловался уж и не раз. И про то, что телуху надысь загрызли у Тимохи. А он жил за счёт ей. Почитай весь день, прошлой седмицей у крыльца простоял. Ему всё не досуг, просьбу выслушать.

      Отозвался Михай.

      Толпа недовольно зашумела. И тогда в разговор вмешался третий. Высокий, худой мужчина в дырявом армяке на голое тело.

      – Ни чего, коснётся и его беда. Тогда локоток и вспомнят зубки.

      – Не клич беду, Григорий. Надо бы всем миром обратиться к нему.

      Прервал его широкоплечий.

      – Мужики! Да это не волк!

      Воскликнул маленького роста мужичок, разглядывавший основательно место происшествия. Толпа сузила круг в надежде услышать нечто, подтверждающее это. Низкорослый с трудом разжал рот мёртвого купца и вынул из него круглый золотой амулет в виде луны. Тесёмочка, на которой он висел, была оборвана.

      – Чтой-то тут творилось страшное. Ежели, он зубами ухватился за амулет. Видимо, в борьбе, купец сорвал его с хищника.

      – Бог мой! Да это же вещица…..

      Он осёкся, боясь вслух произнести имя владельца золотого знака луны.

      Вторая глава

      Аудиенция

      Лучи полуденного летнего солнца с трудом пробивались через плотно завешенные шторы высоких окон Таврического дворца. Генерал-аншеф, заложив руки за спину, нервно расхаживал по его белокаменному залу, то и дело, сверля единственным глазом входную парадную дверь. Второй глаз полководца, по обыкновению, был спрятан за чёрной эластичной повязкой. Благородная осанка, высокий рост, орлиный нос, шелковистые, вьющиеся волосы выдавали в нём очень знатного человека. Это был не кто иной, как Светлейший Князь Потёмкин Григорий Александрович. Часы устало пробили двенадцать раз и Светлейший, искоса взглянув на них, подошёл к маленькому столику, вынул руки из-за спины, и, взяв колокольчик, позвонил. Дверь бесшумно отворилась, и низко склонив голову, у порога появился слуга.

      – Какой идиот, зашторил окна? Почему до сих пор не погашены свечи?

      Поворачиваясь к дворцовому, раздражительно произнёс Князь.

      – Вы изволили приказать не расшторивать!

      Не поднимая головы, отозвался тот.

      Григорий Александрович тут же вспомнил свои утренние распоряжения. Ему всегда нравился этот блёклый свет свечей наводивший его на раздумья.

      – Пошёл прочь!

      Уже спокойнее проговорил он, услышав шум у парадной. Дворцовый исчез, а на его месте возник знакомый силуэт личного секретаря.

      – Разрешите?

      Громко стукнув шпорами на ботфортах, спросил офицер и Светлейший, чуть кивнув головой вымолвил;

      – Докладывай!

      – Они в гостиной. Ждут вашей аудиенции.

      – Зови! Зови, милейший!

      Офицер, снова шаркнув пятками, скрылся за дверью, а Григорий Александрович на минуту задумался;

      – Кто бы мог подумать, в центре России дворяне пропадают. Что, за чертовщина?

      /он машинально трижды перекрестился/

      – ну ладно на юге… Война, есть война… Турчане озорничают… Можно понять. Но здесь? Виданное дело, граф заехал в гости и никто его боле не видел. А потом, на тебе. Комиссия