Я не ангел. Марина Крамер

поела бы, Варюша, пока горячее.

      – Да, спасибо, – я села, натянув одеяло до груди и поджав колени, – ты сегодня дома будешь?

      – Да, хочу полежать с книжкой. Надо бы в театр, конечно, съездить, но как-то не тянет, сил нет.

      – Как гастроли? – беря ложку, поинтересовалась я, понимая, что должна, просто обязана после вчерашнего об этом спросить.

      – Аншлаги. Принимали хорошо, публика очень благодарная. Молодых много, как ни странно.

      – Ну почему странно? Сейчас оркестровая музыка на подъеме – в нашу консерваторию с наскока и не попадешь, – заметила я, дуя на горячую кашу.

      – Откуда ты-то об этом знаешь? – вдруг не сдержался Светик, и я от удивления чуть не подавилась овсянкой. – Когда ты в последний раз была в консерватории? Курсе на третьем? Ну, еще бы – там судебных процессов-то не показывают!

      Я молча смотрела на так неожиданно взбрыкнувшего мужа в упор, не отводя взгляда, и Светик снова обмяк, сделался самим собой и забормотал:

      – Варенька, прости меня… не знаю, что накатило… устал, видимо… Я не хотел тебя обидеть – когда тебе в самом деле в консерваторию ходить? Ты же столько работаешь…

      – Ну, раз тебя так беспокоит мой культурный уровень, то сделай милость – купи на вечер билеты, и сходим, – холодно сказала я, отодвигая тарелку с кашей. – А то действительно позор: жена выдающегося дирижера, а в консерватории сто лет не была. Вдруг на каком-то приеме обнаружу полное незнание предмета, а? Краснеть ведь будешь!

      Монолог этот был совершенно в моем стиле – вроде как согласилась, предложила вечер вместе провести, но при этом все равно нашла, за какое место укусить: Светик отлично знал, что моей эрудиции и заложенных бабушкой знаний вполне хватало на то, чтобы в его музыкальной тусовке не выглядеть человеком из другого мира. Светик намек понял сразу, вспыхнул до корней волос:

      – Варя… не нужно, я же все понимаю!

      – Нет, отчего же. Я, может, хочу.

      – Но ведь ты балет больше любишь…

      – Ну, так подсуетись, у тебя же есть связи?

      Светик поднялся, забрал тарелку с остатками остывшей овсянки и вышел. Я допила сок и кофе, потянулась и бросила взгляд на большие напольные часы: была половина девятого, если я хотела поговорить с дядюшкой до выходных, то следовало поторопиться – в два часа дня мне нужно быть в суде.

      В душе под упругими струями я пела. Слава богу, что ванная у нас в квартире расположена очень далеко от гостиной и кабинета Светика, иначе он сошел бы с ума – слухом я не обладала. Выйдя же из душа, я обнаружила в кухне сияющего Светика:

      – Все, Варенька, в семь часов «Драгоценности» в Большом, партер, пятый ряд, места с краю, – объявил он тоном победителя.

      Пришлось поцеловать супруга в щеку за проявленную смекалку и оборотистость: достать билеты на приличные места в Большой театр в день спектакля даже за большие деньги было непросто.

      Дяде Вите я позвонила из машины, надеясь застать его врасплох и вырвать разрешение заехать. Офис его конторы располагался