«Я жил тогда в Одессе пыльной…». Андрей Сметанкин

с тоской назад смотрел,

      Как поутру приморский город

      Покрылся розовою дымкой,

      Как засверкали купола,

      Чуть приподнявшись над туманом;

      Как загорелись жгучим светом

      Глаза стеклянные домов;

      Как за домами, над домами

      Под чистым небом, ярким солнцем

      Открыло море ширь души;

      Как над густой кипящей синькой

      Поплыла плавно вереница

      Продолговатых облаков,

      Держащих за руку друг друга,

      Порозовевших от смущенья,

      Что так прозрачен их наряд…

      «(Всё дальше, дальше от разлуки…»

      (Всё дальше, дальше от разлуки,

      Всё ближе, ближе к расставанью,

      Что ожидало впереди.

      Ещё верста, ещё мгновенье,

      Ещё случайная надежда, —

      Одесса скрылась за холмом.)

      …Меня задумчивый Никита —

      Под стать Харон в убогой лодке, —

      К судьбе жестокой увлекал.

      Скрипели старые рессоры,

      Мелькали спицы, словно пяльцы

      В худых руках моей судьбы.

      Над головой синело небо,

      Как мячик, в нём катилось солнце,

      И я катился по степи.

      Друзья, друзья – песок сквозь пальцы

      Иль в испытаниях опора? —

      Кто в бедах выстоит со мной?

      А если нам случится встреча,

      То улыбнётесь ли открыто,

      Подняв цилиндр над головой?

      И, подойдя ко мне поближе,

      Держа поэта за жилетку,

      Вы назовёте ли с теплом

      Лицейских лет мою проказу,

      Фигурным оголовьем трости

      Прикрыв улыбку на губах?

      Иль вдруг зачнёте озираться,

      Как черепаха, образ прятать

      В своих тугих воротниках,

      Что высоко поднялись к солнцу,

      Как накрахмаленные крылья,

      И верховодят в белизне?

      Для большинства я – сочинитель,

      К тому, на грех, весьма опасный,

      Что лучше бы меня не знать;

      В кругу дородного семейства,

      Во избежание скандала

      Не поминать меня в ночи.

      Ну, что ж, держитесь стороною…

      Не прокурор я, не защитник,

      Друзья, друзья… Вы кто? Вы где?

      Я обращался в бесконечность

      И только слышал пустоту…

      Обида, горечь и терзанье,

      Усталость, грусть и раздраженье,

      Унынье, скука и тоска,

      Как птицы, вились над коляской,

      На миг меня не оставляя,

      А я сидел в углу сычом.

      Какое дело до поэта

      У партизан большого света,

      Что в Петербурге иль в Москве?

      А свет холодный и жестокий,

      К чужим страданьям