Дракон на передержке. Маргарита Ардо

кинжал.

      Сразу видны тёплые семейные отношения…

      Только Охотник остался спокойным. Он бесстрашно потрепал сенбернара по голове, наклонился и прошептал ему что-то на ухо. Пёс взглянул на него с пониманием и замолчал. В столовой повисла напряжённая тишина, периодически нарушаемая сдерживаемым рычанием сенбернара.

      Оказывается, не так всё просто бывает с идиллической на первый взгляд историей перерождений и семейной заботы! Не зря говорят буддийские монахи: «Если ты считаешь, что просветлён, проведи неделю с семьёй». Угу.

      Пауза затянулась, у меня пальцы затекли. Наконец, Варан встал, недоросль тоже. Варан одёрнул сюртук и произнёс не слишком добрым, но вполне примирительным тоном:

      – Уважаемый дядя, признаю, у нас были весьма натянутые отношения в вашей прежней жизни. Но страница перевёрнута, давайте забудем про недомолвки. Мы позаботились о том, чтобы ваша жизнь теперь была достойна вашего нынешнего состояния и была наилучшей из возможных.

      – Гав, – громко ответил «герцог».

      Варан сверкнул глазами на брата, и тот выдавил из себя:

      – И я за всё приношу извинения, дорогой дядя! Давайте забудем прошлое.

      – Гав-гав-гав! – что бы это ни значило, ответил герцог.

      – Для того, чтобы мы никогда больше не тревожили друг друга, нам нужно только одно свидетельство, – сдерживаясь, добавил варан. – И мы навсегда уедем. Мистер ди Коломайна, подтвердите, пожалуйста!

      Яри наклонился к сенбернару и снова что-то прошептал на ухо. Собака вскинула на Охотника умные влажные глаза и задумалась.

      Лично мне варанье королевское семейство было настолько неприятно, что я мысленно была на стороне герцога и Охотника. И тем интереснее было следить за происходящим. И вдруг собака встала на задние лапы, опустив передние на плечи Яри и что-то пролаяла. Тот кивнул в ответ, остальные ждали.

      – Господин герцог готов, – огласил решение Яри, – но при условии, что вы, ваше высочество, и ваш брат, никогда не покажетесь ему на глаза. Иначе он за себя не ручается. Дословно и в смягчённой форме, уж извините, но перевести я обязан: герцог лишит вас возможности продолжать род.

      Мадам Манена в испуге закрыла рот рукой. Варан передёрнулся, но затем коснулся рукой амулета на груди.

      – Даю слово!

      Амулет на миг вспыхнул красным и снова погас. Мистер Баулу засуетился, принцы встали по обе стороны от сенбернара, и со взмахом руки пухлого доктора в воздух отлетела от троицы уменьшенная световая копия их образов. Голограмма повисела несколько секунд в воздухе. Варан всмотрелся в неё и сказал:

      – Годится, – и тоже взмахнул рукой.

      Магическое фото свернулось и, будто сотканный из света кленовый лист, слетело на стол и исчезло в ранее не замеченной мной папке в дорогом кожаном переплёте.

      Подслушивать нехорошо, – вспомнила я, – и подглядывать тоже.

      Впрочем, на душе стало легче от того, что по крайней мере, показывать меня страшным королевским чудовищам ни вредная мадам Манена,