Один из нас. Андрей Лариков

нет. Так что надежда на авось не проканает здесь. Надо работать. Что с материалами?

      Матвеев кашлянул.

      – Мы проверили часть материалов, которые проходили через руки Самохина. Пока закончили с делами только за последний год. Выбрали двух клиентов. Первый… – Матвеев быстро начал листать блокнот в поисках имени.

      – Огосян, – подсказал Туров. – Алкаш с участка Самохина, которого Самохин три раза пытался закрыть.

      – Да, Огосян. Есть еще и второй кандидатик. Фамилия Потеря.

      – Как? – поморщился Сечин.

      – Ну, Потеря.

      – Как потеря потерь? – Сечин хмыкнул. – Шикардос.

      Матвеев одарил его обреченным взглядом и вернулся к шефу:

      – Так вот, Валерий Анатольевич, этот клиент поинтереснее. Две судимости за разбой и кражи. Полгода назад Самохин взял его сразу после очередного дела, почти с поличным. И что вы думаете? Суд ему условку дает.

      – Обычное дело, – пожал плечами Кузьмин.

      – Обычное, да, но приговор оглашали всего пять дней назад. Типа с двумя ходками выпускают – а через четыре дня пропадает участковый, который его брал…

      – Хорошо, я понял. Проверьте их как следует. Но при этом продолжайте изучать старые дела. Никогда не знаешь, что может выстрелить. Так, а игровой клуб?

      Сечин вздохнул.

      – Я пообщался, так сказать, между нами – мальчиками, с одним из участковых в опорнике… Есть две новости. Плохая и… не очень хорошая. Самохин в натуре крышевал эту точку, Валерий Анатольевич. Но где она – никто не знает.

      – Значит, так. У нас есть «Вегас» и у нас есть версия с цыганами. Отрабатывать нужно обе. Так что ищите, – велел Кузьмин. – Напрягайте агентуру. Подключайте местных, пусть они работают, все-таки их земля. Но нам нужны и цыгане, и казино.

      На столе Кузьмина зазвонил сотовый. Он взял трубку, назвался, а рукой махнул операм – все свободны. Но как только Туров не без труда поднялся, Кузьмин на секунду накрыл микрофон трубки ладонью и бросил ему:

      – Туров, задержись.

      Опер послушно опустился назад. Кузьмину звонили откуда-то из города. Поговорив, он повесил трубку. Закурил, пододвинул к себе пепельницу.

      – Что за дела, Саш?

      – Простите?

      – Я про Савченко. От тебя сегодня перегаром прет. Хорошо хоть на работу пришел. А Савченко вообще в небытие провалился. Поэтому я и спрашиваю: что за дела?

      Туров тяжело вздохнул. Его все еще слегка мутило – нужно было выпить горячего кофе. А вот вести сложные разговоры он был сейчас способен меньше всего.

      – Вчера у него сложный день был. Семь лет назад… его жена беременная… Ну вы поняли.

      Кузьмин понял.

      – Черт возьми… Надо как-то пометить у себя, что ли. На будущее.

      – Хорошая идея, ага.

      Кузьмин помолчал.

      – Но опять-таки. Можно было подойти ко мне и нормально, по-человечески все объяснить. Я не чурбан, у самого жена и дети. Но Савченко предпочитает игнорировать меня как явление. Либо он слишком большого мнения