Яркий миг. Николай Покуш

как младенец. А когда проснется, испытает сильное похмелье и только. За кого ты меня держишь? За идиота?

      Я хорошо понял слова отца. Он не был сторонником убийств, и все же убивать ему приходилось. Но дежурного наверху он оставил в живых не из доброты сердечной, а потому что хорошо понимал: бегство из-под стражи и бегство из-под стражи с убийством полицейского – два совершенно разных преступления. Я же, в свою очередь, был рад тому, что мое спасение из тюрьмы не обагрилось кровью человека.

      – Я же говорил, что не нужно возвращаться?! Говорил, а?!

      – Говорил, – кивнул я.

      – А что ты?! Ради чего так рисковал?! Эх, оставить бы тебя здесь, чтобы на своей шкуре испытал, что такое тюрьма. Тогда бы ты ни за что так глупо не попался. Вот уж поверь, сделал бы все, чтобы не оказаться за решеткой.

      – Так и оставил бы, – буркнул я.

      – Не хами-ка, сынок. А то ведь, и правда, оставлю.

      Замок наконец щелкнул, и дверь моей камеры отворилась.

      – Пойдем отсюда, быстро, – скомандовал отец, поднимаясь, и быстрым шагом устремился к двери.

      Я последовал за ним, но остановился у камеры Тессы и взглянул на девушку.

      – Слушай, – сказал я. – Могу выпустить тебя отсюда. Но благоразумнее тебе будет остаться. Если ты сбежишь, доказать свою невиновность станет куда сложнее.

      Несколько мгновений Тесса смотрела мне в глаза, закусив нижнюю губу. В ней читались сомнения, страх, но при этом и рвение.

      – К черту благоразумие, – наконец произнесла она решительно. – Им все равно неизвестно мое настоящее имя, а здесь я оставаться не хочу больше ни одной минуты.

      – Как скажешь.

      Я обернулся к отцу и встретился с его удивленным взором.

      – Дай мне отмычки, – попросил я.

      – Что ты делаешь?

      – Дай отмычки, прошу.

      – Сейчас не время для тюремных романов.

      – Не спорь. Просто дай отмычки.

      Отец швырнул мне связку и выругался.

      – Поступай, как знаешь. Я буду ждать на заднем дворе. Пять минут, не больше.

      – Где они хранят наши вещи?

      – Комната справа от лестницы, не пропустишь, – буркнул мне отец через плечо и скрылся за дверью.

      Я принялся вскрывать замок на двери камеры Тессы. Он оказался не слишком сложным.

      – Он твой отец? – спросила девушка осторожно. – Или я что-то неправильно поняла?

      – Ты все правильно поняла.

      – Но вы совершенно не похожи. И я даже говорю не про внешность. Вы совсем разные люди. Ты и он…

      Замок щелкнул, и я открыл дверь.

      – Ты меня не знаешь. Я похож на него куда больше, чем самому того хотелось бы. Уходим.

      Мы поднялись по узкой лестнице, и я быстро вскрыл замок на двери с табличкой:

      «Личные Вещи Задержанных»

      – Моя гитара! – Тесса схватила инструмент, стоящий в углу.

      Я мало что понимал в музыкальных инструментах, но одного взгляда