Дублинцы (сборник). Джеймс Джойс

что собрались жениться… Я слышала, что вы стали женоненавистником, Стивен.

      – Это была бы крупная перемена, правда?

      – И я слышала, вы прочли в колледже какой-то жуткий доклад… со всяческими идеями. Это верно?

      – Прошу вас, не будем говорить об этом докладе.

      – Но я уверена, что вы женоненавистник. Вы стали таким, знаете ли, неприветливым, надменным. Вам, может быть, не нравится общество дам?

      Стивен слегка прижал к себе ее руку в качестве опровержения.

      – И вы также стоите за эмансипацию женщин? – спросила она.

      – Безусловно! – ответил Стивен.

      – Что же, по крайней мере это я рада слышать. Я не думала, что ваши мнения в пользу женщин.

      – О, я большой либерал, совсем как патер Диллон – он ведь таких либеральных взглядов.

      – Да? Разве? – озадаченно проговорила она… – А почему вы совсем теперь не бываете у Дэниэлов?

      – Я… сам не знаю.

      – И чем же вы занимаетесь вечерами по воскресеньям?

      – Я… сижу дома, – отвечал Стивен.

      – Должно быть, вам грустно, когда вы сидите дома.

      – Только не мне. Я веселюсь как одержимый.

      – Я хочу снова услышать, как вы поете.

      – О, спасибо… возможно, когда-нибудь…

      – Почему вы не учитесь музыке? Не разрабатываете свой голос?

      – Странно, как раз сегодня я читал книгу о пении. Она называется…

      – Я уверена, ваш голос имел бы большой успех, – быстро перебила она, явно опасаясь доверить ему нить беседы… – А вы когда-нибудь слышали, как поет патер Моран?

      – Нет. А у него хороший голос?

      – Очень приятный, и он исполняет со вкусом. Он такой милый человек, вам не кажется?

      – Необычайно милый. Вы ходите к нему на исповедь?

      Она оперлась на его руку чуть-чуть тесней и сказала:

      – Не надо дерзить, Стивен.

      – Я бы хотел, чтобы вы пришли исповедаться ко мне, Эмма, – произнес он от всего сердца.

      – Какая жуткая мысль… Зачем вы бы этого хотели?

      – Услышать ваши грехи.

      – Стивен!

      – Услышать, как вы прошепчете их мне на ухо и скажете, что вы сожалеете о них и никогда больше не будете [делать] их совершать, и попросите меня вас простить. И я бы простил вас и взял бы с вас обещание совершать их опять, всегда, когда вам захочется, и сказал бы вам: «Благослови тебя Господь, дитя мое».

      – Стивен, Стивен, стыдитесь! Как можно так говорить о таинствах!

      Стивен ожидал, что она покраснеет, однако щека ее продолжала хранить невинность, только глаза блестели ярче и ярче.

      – Вам ведь и это тоже наскучит.

      – Вы так думаете? – спросил Стивен, стараясь удержаться от удивления столь умной репликой.

      – Вы сделаетесь жутким ветреником, я уверена. Вам все так быстро надоедает – как было с вами в Гэльской Лиге, к примеру.

      – В начале романа не стоит думать о его окончании, не правда