Город туманов – 2. Тамара Клекач

тлеющий окурок сигареты. Ему не спалось, а рука, привыкшая в таких случаях тянуться к водке, даже не дергалась в ту сторону.

      Себя он алкоголиком не считал и давно уже перестал делать проблему из бессонницы. В конце концов, если мент хорошо спал, то он, либо был бездельником, либо жил в идеальном мире, чего майор не мог представить даже в самых смелых фантазиях, к которым, в общем-то, и склонен не был.

      Макар, с которым он никогда не расставался, задрожал и сделал поворот против часовой стрелки. За тот час, что чародейка спала, прикрыв лицо полюбившейся ей с первого взгляда шляпой, это был уже второй толчок, который заметил и Вик, и Антон, подпиравшие дверной проем комнаты, в которой она спала.

      – Что еще тебе сказал врач? – шепотом спросил Усов, очевидно, слышавший разговор на кухне.

      Грудь чародейки плавно поднималась и опускалась. Она мирно посапывала на диване, свесив руку с намотанными на нее наушниками и часами с потресканным стеклом на циферблате. Казалось, что ни одна земная сила не могла прервать ее сон, но все трое затаили дыхание, опасаясь, что даже шепот мог ее разбудить.

      – Сказал, что на момент выписки она была полностью здорова, – шепотом ответил Литвинов спустя несколько секунд.

      – Но? – также шепотом уточнил старый чародей.

      – Но сказал, что нужно наблюдать, что не все последствия ее травм можно будет увидеть сразу.

      Комната со спавшей чародейкой пошла в пляс в третий раз, и наблюдавшая за ней троица снова затаила дыхание.

      Кунцевский ушел, не дождавшись конца пьянки. К трем часам ночи ему нужно было явиться на смену, а до этого успеть только ему известными способами вывести из организма алкоголь.

      Протрезвевшая Лея, подруга Вельмы, вернулась в приют к детям, а Микка, сославшись на то, что в принципе не могла (или не мог – тут Литвинов терялся) спать не в своей постели, ретировалась после исчерпания пива, прихватив с собой по-прежнему не опьяневшего от лошадиной дозы водки Карима, и Литвинов, которому, вообще-то, было насрать на их присутствие или отсутствие, все же порадовался, что только он с Виком и Антоном были свидетелями того, что происходило с Вельмой во сне.

      – В больнице у нее также было, – шепнул Антон, хмуря брови.

      – Да. – Литвинов взъерошил свою заросшую шевелюру. – Врач назвал это диффузией между ее физическим и…

      – Тонким телом, – подсказал старый чародей.

      Его чайные розы были неотъемлемой частью палаты Вельмы и первыми поутру заняли почетное место на подоконнике в 311-м кабинете.

      – Следы на руке и спине у нее тоже не прошли, – сказал Усов, не сводя глаз со спящей чародейки.

      – Откуда знаешь? – спросил Литвинов, косо посмотрев на старшего лейтенанта.

      – Утром видел, когда она переодевалась.

      – И только это видел? – ядовито уточнил Литвинов, в общем-то, не ожидая услышать ответ.

      Спящая чародейка вздрогнула, и комната снова пошла в пляс.

      – И сколько, по мнению врача это будет продолжаться? – спросил Усов. Его белые розы больше