Чернобыль: История ядерной катастрофы. Сергей Плохий

и звезда Героя Социалистического Труда с орденом Ленина в придачу. В конце 1985 года Верховный Совет Украинской ССР поздравил Брюханова с пятидесятилетием, он стал делегатом партийного съезда. Такая награда была не хуже, если не лучше иных медалей.

      Накануне юбилея в гости к директору приехал киевский журналист – взять интервью о достигнутых успехах и планах на будущее. Немногословный Брюханов на этот раз охотно отвечал на все вопросы. Вспомнил зиму 1970 года, когда он приехал в Чернобыль (города Припять еще не было) и остановился в гостинице. Ему не исполнилось и тридцати пяти, а его прочили в директора атомной электростанции, которую еще только предстояло построить. Брюханов не стал скрывать, что поначалу робел. Но это в прошлом. Теперь он руководил коллективом из нескольких тысяч управленцев, инженеров и рабочих. Фактически на нем лежала ответственность и за весь атомград Припять с населением в пятьдесят тысяч человек – главным образом работников ЧАЭС и строителей. Брюханов даже посетовал репортеру на то, что постоянно вынужден расходовать ресурсы станции на городское хозяйство, отвлекать людей. Но непростая роль отца города давала и определенные преимущества. Уже в ходе подготовки к съезду множество его портретов появилось на страницах местных и областных газет, включая чернобыльскую[8].

      На фотографии делегатов Киевской области, снятой в дни съезда на Красной площади, и на другой – уже по возвращении в Украину – Брюханов позирует в модной ондатровой шапке и короткой дубленке, с мохеровым шарфом на шее. Такая одежда говорила о высоком статусе – ее было трудно достать и стоила она дорого. У Брюханова не было необходимости охотиться за дефицитом. Свободное время в Москве он тратил на встречи с коллегами по атомной промышленности и лоббирование через членов ЦК и сотрудников Министерства энергетики и электрификации, которое заведовало атомными станциями. Головной боли бюрократия ему почти не доставляла – во многих партийных и министерских кабинетах заседали бывшие сослуживцы по Чернобыльской АЭС[9].

      Утром 25 февраля 1986 года Виктор Брюханов и еще несколько тысяч человек заняли свои места в Кремлевском дворце съездов. Новички вроде него, впервые попав в партер огромного зала, внимательно следили за обрядом, исполняемым в президиуме, – он сохранился со сталинских времен почти без изменений.

      В десять утра в президиум проследовали первые лица страны во главе с Горбачевым. Брюханов, как и обычные граждане, знал их только по изображениям, развешанным на тысячах стендов по всему Советскому Союзу. Среди них шествовал и Виктор Чебриков – председатель КГБ, чей портрет сохранился до наших дней в припятском дворце культуры. Делегаты вскочили с мест; разразились бурные аплодисменты. Когда шум стих, генеральный секретарь взошел на трибуну. Дрожащим от волнения голосом он объявил: «Товарищи делегаты! На съездах компартий союзных республик, краевых, областных партийных конференциях на XXVII съезд Коммунистической партии

8

Болясний О. Прискорення тривалістю вісім років // Київська правда. 1985. 1 грудня; Болясный А. Когда исключения часто повторяются, они становятся нормой // Вестник. 1999. Т. 214. № 7.

9

Куліков І., Шанюк В. Від нашого новаторського пошуку // Київська правда. 1986. 4 березня; Куліков І., Лахтурова Т., Стрекаль В. Плани партії – плани народу // Київська правда. 1986. 8 березня; Лісовий В. Грані характеру // Прапор перемоги. 1986. 25 лютого; Болясний О. Ця буденна романтика // Київська правда. 1986. 26 лютого.