Горячая любовь в Милане. Делла Сванхольм

– будто руками поднимая себя в воздух – и, опустив руки, словно опираясь на них, полетел. По всему телу разлилось блаженное ощущение свободного, ничем не сдерживаемого полета, ощущение безграничного освобождения от земной тяжести. Это было сенсационное, ни с чем не сравнимое чувство.

      Когда он снова ощутил под ногами мчащуюся поверхность снега, голова стала кристально чистой, ясной. Через сотню метров он вошел в зону торможения и эффектно, по широкой дуге затормозил. Встал, скосил глаза на носки лыж, обсыпанных серебряной снежной пылью и счастливо засмеялся.

      Со стороны склона послышался шум, резкий звук лыжных кантов, отчаянно режущих твердый наст. Кто-то летел вниз, подобно болиду из «Формулы-1». Роберто прищурился. Не может быть… Но небольшая, вся сжавшаяся фигурка лыжницы была до боли знакома ему. Если это она… Нет, не может быть она ею – ведь вчера еще только Каролина приковыляла в ресторан с костылями!

      Стремительной стрелой промчавшись по склону и взвившись в воздух над трамплином, фигурка лыжницы на мгновение зависла в воздухе – темным орлиным росчерком. Затем лыжи впечатались в снег, он снова заскрипел, принимая на себя неимоверно усиленный скоростью вес отчаянно несущейся по нему спортсменки – и, не доезжая до Роберто несколько метров, женщина резким уверенным движением остановилась. В воздухе еще висела снежная пыль, которую она высекла своими лыжами, когда она стянула с головы шлем. По плечам, ничем больше не сдерживаемые, рассыпались густые темно-каштановые волосы.

      Это была Каролина.

      За окном сгущались сумерки. Обсыпанные снегом тирольские ели вдоль дорожки, ведущей в отель, стали расплывчато-серыми и слились с сумраком. Длинный фасад возвышающейся напротив «Мадженто» лыжной станции выступал черной стеной, а за ним в сиянии электрических огней трепетала панорама Кортина д'Ампеццо – далеко, до самых отрогов Альп, сотканная из серебристых ореолов ламп.

      Роберто сидел в своем номере, машинально тянул виски со льдом из высокого прозрачного стакана и никак не мог решиться. «Я буду самым страшным дураком, если не сделаю этого», – прошептал он наконец. И все равно не двинулся с места.

      Каролина… Она все время стояла у него перед глазами, как наваждение. И он снова и снова переживал ощущения, какие никогда раньше не испытывал.

      Ощущения, каких никогда раньше не испытывал.

      Странное томление… внутренняя дрожь… ощущение неловкости – и полного счастья.

      «Все ясно, – пронеслось у него в голове, – я – влюбился».

      Словно ледокол прошел через его жизнь, круша, как хрупкий лед, то, что было раньше, и оставляя за собой манящую, роковую глубину вод.

      Образ голубоглазой девушки снова встал перед его глазами. Роберто вздохнул. Господи, как же она нравилась ему!

      Он сжал в руке стакан. Надо встретиться с ней. Сегодня же.

      Роберто стремительно поднялся, только сейчас ощутив, как же сильно он хочет этого. Побежал в ванную, через несколько минут