Обрывки газет. Арина Крючкова

соседкой была чудесная пожилая дама, уточнявшая, на русском ли я читаю, а долго я его учила? Всю жизнь, милая дама, всю жизнь. И не выучила.

      Нам не привезли багаж.

      Нам привезли багаж!

      «Карма обнимет меня» (с) Оля Маркес

      Милые друзья-хозяева купили нам еду. За это мы отдали их очень стеснительному сыну сушёную воблу и сгущёнку (на самом деле мама передала).

      Я купила хиппи-пончо в кришнаитском магазине, уииииииии, оно такое классное, мы с ним точно созданы друг для друга.

      Сегодня мы: бегали по лестнице к Сакре-Кёру с визгом, фотографировали в метро незнакомых людей, почти залезли на приватную жилую лодку, зашли в какую-то огромную дверь и посмотрели в огромные тёмные зеркала, обходили все столбы с одной стороны (спасибо Маше), постучали три раза по дереву в лавке ночного продавца фруктов, а потом убежали со смехом (кажется, он подумал, что мы украли грейпфрут – гнался за нами).

      Девочки теперь тоже хотят пончо.

      Мы легли спать.

      Мы проспали Сен-Шапель. Точнее, свет в её витражах.

      Мы едем на кладбище. Мама подумала, что мы туда ночью ходили и очень удивилась, услышав «едем».

      Кстати, вопреки всеобщему убеждению, мало что в мире проще парижского метро.

      Решила обзавестись общими внуками с Асей. Внукам придётся заработать нам на общий фамильный склеп на Пер-Лашезе.

      Кстати, если мой прах не развеять, а сохранить, то хорошо бы перемешать его с прахом мужа. Это очень романтично (находясь в Париже, о романтике надо беспокоиться).

      Купили Джиму Моррисону цветы. Мне несколько раз успели сказать, пока я их несла, что они мне идут. Это плохая примета – сочетаться с будущими могильными цветами?

      Вообще, я за сегодня придумала столько плохих и хороших кладбищенских примет!

      Оказалось, могила Моррисона огорожена (иначе фанаты исписывали все окрестные памятники). Пришлось перелезть через ограждение, чтобы почтить могилу цветами.

      Доползли до дома, купили еды, оказалось, что ресурсы не позволяют её приготовить. Пришлось вусмерть застеснять хозяйского сына, что вусмерть застесняло нас с Асей. Наташа весь день устало закатывает глаза на наше поведение.

      Мы, кажется, целыми днями только и делаем, что хохочем. Замечательный отдых!

      Кажется, я съела всю еду.

      Оказывается, я обожаю покупать платья. И скоро буду обожать носить… надеюсь.

      Нас покормили эклерами, которые вкуснее, чем некоторые мои мечты.

      Нам отчаянно не везёт на блошиные рынки, возможно, это знак свыше. Зато на всё остальное очень повезло.

      В местной Великой опере совсем не сочетаются общий декор и потолок. Я умею спать в опере… ужас.

      Я вообще везде умею спать (а ведь ещё даже не студент).

      Мы нашли птичий рынок, там (внимание!) птички такие классные. Оранжевые попугаи!

      А на улице рядом – классные жирные воробьи.

      И Нотр Дам.

      Нотр Дам!

      Нотр Дам!!!

      Очередь в него закрыта, посмотрим со стороны…

      Я всех бросила и уехала в Лувр.