Свобода для марионеток. Лин Хэндус

в интернете, хотя там написано еще меньше. Может быть, попробуем подать наш сценарий на конкурс? Подумай сам, мы ничего не потеряем, а можем только выиграть. Не убедила? – обратилась она к Олегу. Голос звучал не очень уверенно, было заметно, что она расстроена невниманием к предложению.

      – Да ты что, Лела. А вдруг это ловушка? – тут же отреагировала Инга. – Американцы выберут самые лучшие сценарии, а потом будут делать по ним фильмы и зарабатывать деньги, а мы останемся при своих интересах. Ни в коем случае.

      – Успокойся, Инга, – ответил, усмехнувшись, Егор. – Такая знаменитая компания, как Голливуд, не станет заниматься откровенным воровством. Если уж там используют полученные на конкурс сценарии, то как-то иначе, но воровать – нет. Что скажешь, Олег?

      – Не знаю. Очень неожиданно. Подумайте сами – кто мы и кто они. Если рассудить, русские всегда были противниками американцев, так почему они сейчас должны давать деньги нам, их врагам? Попробуйте меня убедить в обратном.

      – Мы тоже думали с Егором над этим. Он более скептически, чем ты, отнесся к идее конкурса. Мое личное мнение такое. Во-первых, после падения Берлинской стены наша страна стала открытой, и теперь нам намного проще пробиться за границу с идеями или предложениями, которые кому-нибудь могут понравиться. В конце концов, мы талантливая нация, у нас многое получается лучше, чем у других. Во-вторых, и это главное, здесь можно сыграть на старой вражде между Россией…

      – Советским Союзом, – перебил ее Егор.

      – Что – Советским Союзом? – не поняла Лела.

      – Идеологическая война между Советским Союзом и Америкой, ты ведь это имела в виду. При чем здесь Россия?

      – Ну как же! – включилась в разговор Инга, – Если я даже поменяю полностью гардероб на новый, обреюсь наголо и сменю собственное имя на имя соседки, то все равно характер, привычки и мозги у меня останутся без изменений. Так и здесь. Думаете, Советскому Союзу вчера дали новое имя и поменяли цвет флага, а сегодня Америка полюбила нас, как родную сестру? Это парадокс – такого в жизни не бывает.

      – Спасибо, Инга! Замечательный, совершенно непробиваемый аргумент, – повернулась Лела к приятельнице и обратилась опять к Олегу. – Так вот, мы можем использовать элемент старой вражды. Вначале подумайте, что почувствуют американцы, увидев у себя на столе очень приличный сценарий из России? А потом представьте, как наши чиновники будут себя чувствовать, если посмотрят фильм российского режиссера, снятого на американские деньги?

      – Так это не вражда, а уже дружба какая-то получается, – протянул, улыбаясь, Громов.

      – Пусть дружба, неважно. А вдруг фильм получится успешный и кассовый? Поверьте, вид у наших чиновников при этом будет очень бледный. Мне кажется, попробовать стоит. Ну, как вам идея, теперь звучит немного лучше?

      Мужчины молча переглянулись, и Олег, комично пошевелив бровями, обратился к хозяину:

      – Нет ли в этом доме чего-нибудь покрепче чая, а то у меня в горле пересохло – говорить не могу, а поговорить надо.

      Егор,