Вовк. О том, как Вовк запутался в Кривомирье. Роман Павлович Искаев

из зала папа, – пошли, покушаем. Вот только…

      – Не, я что-то не хочу.

      – Чой-то? – теперь вся высокая фигура отца с Сёмкой на руках показалась в коридоре.

      Вовка пожал плечами. Опять комок подкатывал к горлу. И откуда они только берутся комки эти? У него что внутри фабрика по их производству?!

      Вовчик слабо ударил кулаком стену.

      – Пошли-пошли, а то с голоду прозрачным станешь. Весь день не ел, сидел, бродил один по двору, ни с кем не играл.

      Вовка поднял глаза на папу.

      – Да, – посмотрел он в сторону, – видел я всё. Пошли, в общем. Сейчас только сдам пост.

      Папа умчался в зал, а через секунду был в коридоре.

      – Вначале руки мыть.

      Вовк подчинился.

      Когда Вова ковырялся в тарелке, странно, но он действительно не чувствовал голода, к ним пришла мама.

      – Спит, – сообщила она, но это и так было понятно. Ведь никто больше не шумел.

      За ужином родители были ласковыми со своим сыном, папа пытался его увлечь новыми историями со своей работы, которые Вова раньше очень любил, но не получались.

      Потом Вова ушёл к себе в комнату и не появлялся больше. Даже пить не выходил.

      День, который должен был подарить совершенно незабываемые эмоции, подарил их, но с совершенно иной окраской, чем того ожидал и хотел Вовка.

      Сегодня он впервые лёг в постель с неприятной мыслью, что теперь всё внимание будет уделено его брату. Да, он был маленький и даже покушать сам не мог, но всё же, как ни старался Вовка, но он злился на него. Обижался. И… ревновал. Он сам ещё не осознал, но именно это чувство вновь выдавило из него слёзы, скатившиеся на мягкую подушку.

      Со злости, вдруг захлестнувшей его, Вовка вскочил с кровати, разорвал тетрадку с планом обучения Сёмы и зашвырнул её под кровать.

      Глава 5. Из которой станет понятно, что детская обида горяча и огромна, как лесной пожар

      В следующие дни Вова был мрачнее самой чёрной тучи. К Сёмке он не подходил, сдвигая брови всякий раз, когда видел своего брата. Большая обида поселилась внутри мальчика. С каждым ударом сердца она отзывалась глухими отголосками в груди.

      Впервые такое произошло в их семье. Родители не могли не заметить, как переживает их старший сын и от этого, сами переживали ещё больше. И ещё больше из-за того, что у них не получалось уделять ему столько времени, как раньше. Беспокойный Сёмка, сам того не осознавая, перетягивал родительское внимание на себя.

      Хотя и пускать на самотёк, оставляя наедине со своими мыслями старшего, мудрые мама с папой не пускали. Терпеливее и нежнее обычного, они всё свободное время старались быть рядом с ним. Только вот сам Вовка не замечал этого. Надувал щёки. И даже ни с перового раза отвечал, когда родители его о чём-то спрашивали.

      Он страшно ревновал.

      Друзья его лишь подливали масла в огонь. Все это время они только и говорили, что о парке. Не умолкая ни на секундочку. Постепенно их рассказы обросли огромным количеством придумок и самых фантастических чудес, какие с ними произошли всего-навсего за один день.

      Из-за этого игры их прекратились.