Записки светского паломника. Полное издание. Книги 1—4. Светлана Кутузова

пользовались. Я думаю, скорее, о тех интуитивных прозрения, которые дошли до нас от первых философов. От Фалеса, который учил о том, что все произошло из воды и состоит из воды. Скажите это современным биологам и химикам – они порадуются и скажут, что Фалес был прав. От Демокрита, который учил, что все состоит из мельчайших элементов, которые он назвал «атомами». И эти атомы активно сочетаются друг с другом, а потом опять распадаются. Привет физикам и снова химикам. От Платона, который подарил нам вообще термин «идеализма», поясняя, что перед тем, как что-то должно быть создано, этому предшествует идея – то есть некий образ этого в голове.

      Со многими из ранних греческих философов мы в чем-то спокойно можем согласиться – это абсолютно будет соответствовать нашим нынешним знаниям и опыту. Поэтому и первые христианские богословы пытались взять достижения греческой философии и направить их на доказательства бытия Бога, на создание логической основы для богословия. Однако, есть ли вообще возможность для нас доказать это, если вера – это акт абсурда, как сказал Тертуллиан. Это прыжок, который преодолевает отсутствие знания, по своей сути он в чем-то даже противоположен доказательному и фактологическому знанию.

      Но, примерно половина философских трудов, которые создавало человечество, связаны с попыткой обрести эти предельные основания для нашего бытия в виде Абсолюта (Бога) и защитить свою концепцию мироздания. Какая из них верна? Они на самом деле достаточно сильно отличаются при этом друг от друга. Что взять за ориентир?

      Перебирая эти сокровища человеческой мысли, как бесполезные блестящие камешки, я в полной растерянности подошла к окончанию факультета. Подошла с четким осознанием, что я искала здесь Бога. И что именно здесь я его потеряла.

      «Все, что тебе нужно знать о Боге – это то, что он есть. Бог не нуждается в доказательствах своего бытия». Две немудреные фразы, которые легли мне в голову тогда. Они легли – я их записала. Записала и надолго забыла о них. Примерно, лет на двадцать.

      Здесь, в Абхазии, спустя двадцать лет я начала соприкасаться с реально существующими чудесами, которые многие верующие люди для себя знают, как норму жизни, принимая их с радостью и благодарностью. И которые я только начала узнавать.

      5

      Где бы вы ни посещали святые места, вы всегда столкнетесь с двумя диаметрально противоположными позициями по поводу фотографирования. Или вам будут строго-настрого запрещать это делать, или, наоборот, радушно разрешат. Можно даже увидеть табличку, что настоятель благословляет фотографирование икон и храма.

      Это напомнило мне два ярких типажа в священстве, с которыми я знакома. Один – это настоятель, который ревностно гоняет паству, аки паршивых воробьев. И я слышала в свое время от таких священников и то, что мне нужно исповедоваться за каждую прочитанную философскую книгу (ибо это грех), и что категорически нельзя приходить