Избранное. Том 4. Детективные повести. Валерий Касаткин

и пожала протянутую Ураловым руку, – для меня наша тьмутаракань – лучшее место на Земле. Большой город с разными соблазнами не по мне.

      – Вы думаете только о себе. А красотой должны любоваться миллионы людей. А ваши ямочки – это просто восхитительное чудо.

      Миша посмотрел на порозовевшие щёчки племянницы и усмехнулся.

      – Будем считать, что знакомство состоялось, поэтому прошу всех за стол, большинство блюд на котором заказаны товарищем Ураловым из ресторана большого города. И, кстати говорю, специально для тебя, так как, Оля, гостей больше не ожидается.

      – И это плохо, дядя.

      – Я же просил тебя, не называй меня дядей. А то я чувствую себя мужчиной на закате жизни. А я ведь старше тебя всего лишь на двенадцать лет. И почему плохо?

      – Мне не очень уютно сидеть без поддержки за одним столом с таким общительным любителем делать комплименты.

      – Не волнуйся, девушка, – из кухни вышла жена Миши Надя, приятная во всех отношениях женщина, – я сяду рядом с тобой и буду помогать отражать взгляды этого обаятельного мужчины, у которого, кстати, есть жена и восьмилетняя дочь.

      – Надя, Надя, ослабь контроль, – Уралов прищурил глаза, – думал, хоть в глухой тайге побуду свободным мужчиной. Тем более, что мои предполагаемые ухаживания за таёжной красавицей не приведут к распаду её семьи из-за отсутствия второй половины.

      – Что это значит, Михаил? – Оля строго посмотрела на дядю, – вы уже без меня успели перемолоть мои косточки?

      – А чем я могу похвастаться перед столь высоким гостем здесь в глуши? Женой и тобой, – Витошкин быстро наполнил фужеры шампанским, – предлагаю выпить за несравненное достояние уральской тайги, то есть за Надю и Олю.

      – Предложение принимается, – Надя посмотрела на девушку, – может, ослабим контроль за гостем?

      – Ослабим, – Зырянова подняла фужер и усмехнулась, – что касается меня, то я уже не буду такой дурой и ошибку молодости не повторю.

      – А вдруг любовь нечаянно нагрянет, – городской мужчина схватился за сердце, – прибыв сюда и увидев прекрасный цветок среди снегов и вековых деревьев, я совершил самую роковую ошибку в жизни. Теперь я навсегда потерял покой и стал заложником мечты, которая никогда не сбудется. От этого я буду вечно страдать. Мои страдания усилятся от осознания того, что этим сказочным цветком будет наслаждаться кто-то другой, но только не я. Печально, грустно, трагично.

      Миша от этих слов шмыгнул носом и потёр кулаком один глаз. Надя погладила вазу с тремя засушенными подснежниками и сказала:

      – Бойся, Оля, этого мужчину. Я, умудрённая опытом женщина, и то заслушалась его соловьиными трелями. И ты под влиянием их можешь превратиться в засохший цветок, из которого мужчина выпьет весь сок.

      – Оля, не слушай мудрую женщину, которая уже всё испытала и, похоже, собирается заканчивать своё прекрасное цветение, – Уралов грустно улыбнулся, – я говорю искренне, хоть и в шутливом