Уно. Галина Полынская

прекрасное, отчего хотелось плакать и смеяться одновременно.

      – Ты чем-то расстроен, Уно? – Пантера запрыгнула на большое плетеное кресло.

      – Разве я посинел?

      – Тебе не обязательно синеть от грусти, чтобы я понимала твое настроение. Ты расстроен. Что случилось?

      – Ничего не случилось, все как обычно. – Он подошел к зеркалу и долгим взглядом посмотрел на свое отражение. – Как ты думаешь, Кеола, я урод?

      – Что за ерунда! – фыркнула она. – Ты просто не такой, как все, и в этом есть своя прелесть. Ты лучше всех, Уно, и красивее всех.

      – Ты говоришь так, потому что любишь меня.

      – Я говорю так потому, что я так думаю. Я никому не вру, даже тебе. Да, кстати, этот мокролапый бобер уже приходил?

      – Да, рассуждал про сегодняшний праздник. Не хочется мне идти.

      – Почему?

      – Дождь вгоняет в хандру и сонливость, кажется, могу спать сутки напролет.

      – Я тоже, – Кеола зевнула, сверкнув белоснежными клыками. – Но идти придется, наше отсутствие трудно не заметить.

      – Хочешь что-нибудь вкусного? – Уно кивнул на дверь в маленькую столовую.

      – Нет, отяжелею и засну на ходу. – Кеола потянулась, и ее мускулы заиграли под тонкой тканью комбинезона. – Пожалуй, пора.

      Уно уныло посмотрел в залитое дождем окно. Вечерело. Ливень стих в мелкий монотонно моросящий дождь.

      – Надо, надо. – Кеола спрыгнула с кресла.

      – Сейчас возьмем зонт и пойдем, вот сейчас, сейчас…

      – Уно!

      – Идем, уже идем.

      Вечер был теплым, душным и влажным. Земля дышала туманом, от мелких капель волновалась давным-давно отмытая до блеска листва, лежали примятые ливнями травы, со склонов текли мутные ручейки. Рядом с домом дремал старый клен Хэмал. Уно поприветствовал его, и клен прогудел в ответ из глубины ствола:

      – Здроо-о-овья тебе, Уно. Как твои дела?

      – Какие могут быть дела в этот бесконечный дождь.

      – А куда это ты собрался?

      – У львов сегодня праздник.

      – Праздник? – недоверчиво уточнил Хэмал.

      – Да. Видишь, Кеола, даже клен удивляется. Идем домой, а?

      – Если будешь разговаривать со всеми деревьями на нашем пути, мы точно опоздаем! – отрезала пантера.

      – Ладно, пока, Хэмал.

      – Веселого праздника, Уно.

      У Вечного Грота царило оживление. Кеола с Уно пробрались сквозь толпу к входу и заглянули внутрь. В Гроте было сухо и душно, горели многочисленные светильники, на скамейках вдоль стен расселись счастливчики, успевшие занять места поближе к пирамиде львов.

      – Уно! Кеола! Сюда! – Расфранченный Тори замахал им лапой. – Мы заняли вам места!

      – Как заботливы твои друзья, – фыркнула в усы Кеола.

      – Почему ты не любишь Тори?

      – Я не дружу с крысами, даже если они очень большие.

      – Тори не крыса.

      – Еще какая!

      Они стряхнули с себя дождевые капли, прошли к своим местам и расположились рядом с Тори и Мирой. В паре