Апокалипсис в шляпе, заместо кролика. Ковчег. Игорь Сотников

курьером Анюте. Которая в один момент наполнилась решительностью в лице и ершистостью во взгляде на Леонеллу, – из-за чего программист даже всякую тревожную чертовщину об Анюте подумал, – к которой она вдруг устремилась после того, как её рука была отпущена этим курьером, умудрившимся как-то её взять в свои руки. Что тоже было крайне удивительно для Анюты, никогда не позволяющей такой бесцеремонности по отношению к себе со стороны.

      Но всё это померкло перед тем, что случилось дальше с Леонеллой, и оттого всему этому затруднению мыслей насчёт курьера, не было придано никакого значения программистом, который не сводил своего взгляда с Анюты, которая в одно мгновение, когда Леонелла вдруг споткнувшись на своих каблуках упала, на месте замерла, как будто она наткнулась на незримую стену и, теперь потерявшись в себе, стояла и, не сводя своего взгляда с Леонеллы, не знала, что дальше делать.

      И тут программист, сам не зная почему, вдруг захотел посмотреть на экран своего локатора. Для чего он одними руками, без сопровождающего их взгляда глаз, лезет в карман пиджака, и таким же манером вынимает это своё технически сложное устройство. Которое им включается, и только тогда программист, покосившись взглядом на экран локатора, смотрит на экран.

      А вот что ему удалось сейчас на нём увидеть, не успело им осмыслится, а всё потому, что представление с Леонеллой, достигнув своего кульминационного апогея, подошло к своему закономерному итогу или к финалу. Правда, не к такому, на который рассчитывали некоторые из находящихся здесь зрителей, а для некоторых он вообще оказался не так предсказуем, в общем, всё вышло крайне феерично и потрясно, со своей динамичностью, что только одна Леонелла и осталась недовольна этим, ошеломивших всех, в том числе и её, финалом.

      Где на этот раз на первый план действий и на свою, возможно, первую роль в жизни и сейчас здесь, выскочил всё это время находящийся в тени входных дверей второй курьер, меньшего роста, чем его высокий напарник, – да и его мешковатый вид, не сильно способствовал его значимости в глазах встреченных им людей. Где он и не поймёшь вот так сразу из каких-таких соображений, – может он решил как-то помочь Леонелле, а может воспользоваться этим пикантным состоянием всё той же Леонеллы и дать ей самым своим мягким местом опереться на него, – вдруг бросился всем собой под эту концептуальную конструкцию, которую из себя соорудила Леонелла.

      Ну а дальше возник тот самый невообразимый переполох со своим шумом и гамом, в один момент проснувшихся от своей спячки и в одно горло завопивших людей, который всегда возникает в таких эксцентричных случаях. И программисту сейчас с трудом удавалось отследить намеченные им лица, так всё вокруг завертелось в своём телодвижении.

      И только тогда, когда программист заметил открывшиеся входные двери в это помещение, он решает не оставаться на месте, а идти к дверям. Где он вскоре, хоть и не без своих сложностей, – ему пришлось уворачиваться от вопящей во всё горло и