Проклятие Рейнстронга. Наташа Эвс

Александр. – Объясни, что тобой движет?

      – А что движет тобой? – Владимир пристально посмотрел на брата. – Это ревность? Зависть?

      – О, Боже! – Александр вскинул руки. – Причем тут зависть? Ты намеренно рушишь наши планы? Что с тобой? Ты потерял голову!

      Владимир отвел глаза.

      – Тебе меня никогда не понять. Судьба подарила мне каплю счастья, и я осмелился взять ее. То, о чем даже мечтать не смел…

      – Ты не должен себя так вести, Влад, возьми себя в руки!

      – По-твоему, я должен избегать ее? И каждый раз, когда она окажется рядом – отталкивать?

      – Ты пошел у нее на поводу, не нужно с ней играть. Что ты можешь дать ей? Что ты можешь дать нам всем? – Александр подошел к брату и с укором посмотрел ему в глаза. – По приданию Виктория должна родить мне сына…

      – Да, и потом умереть, – продолжил Владимир.

      – Мы все чем-то жертвуем. Будущий ребенок – спасение рода Фаерблэков.

      Младший брюнет покачал головой:

      – Ты стал очень черствым. Ты говорил, что любишь ее, но это неправда. Тебе наплевать на Викторию.

      – Брат, – выдохнул Александр, – мы оба знаем, что это единственный выход. Вики отдаст свою жизнь за то, чтобы наш род продолжился, за то, чтобы снять проклятие Рейнстронга. И только два человека могут это сделать: я и она. Слышишь? Я и она. Все наши потомки будут боготворить эту женщину, и память о ней станет передаваться из поколения в поколение. Ты единственный хочешь прервать связь. Поверь, если бы мне ради этого нужно было отдать свою жизнь – я бы отдал.

      Владимир опустил голову, со скорбью глядя в пол.

      – Мне очень тяжело это слышать, – хрипло произнес он. – Лучше бы ты взял топор и разрубил меня пополам… Как я могу отталкивать ее? Где буду прятаться от ее глаз? Куда мне бежать от ее слов? Я бы предпочел умереть. Зачем вы спасли меня в прошлый раз? Я только мешаю вам и всему роду Фаерблэков. Я лишний элемент, ошибка природы, усмешка судьбы… Не человек. У меня нет права иметь детей. Я не имею права быть любимым. Я даже не имею права любить…

      Александр развел руками.

      – Владимир, брат, мне, как и тебе, тяжело слышать такие вещи. Мне дорога эта девушка. С первой же встречи я проникся к ней чувствами. Но давай будем думать более шире, более дальше, чем мы с тобой. Мы должны думать о будущем. Пожалуйста, будь сильнее, не мешай сбыться пророчеству. Весь наш род ждал этого веками. Переступи через свое эго…

      – Ты так и не понял меня, – сухо перебил брата Владимир. – И никогда не поймешь.

      Он хмуро посмотрел в глаза Александра и ушел, оборвав разговор.

      2.6

      Вернувшись домой, я работала день и ночь, старалась поглотить себя заказами, заглушить память, переключить сознание.

      Восемь картин поддались мне с легкостью. Остались два пейзажа и натюрморт. Пытаясь меньше спать, я пила огромные дозы кофе, и через неделю усталость дала о себе знать. Я опрокинула на себя коробку с масляными красками и, схватив тряпку, стала оттирать руки, пока взгляд не упал на браслет из черных камней. Владимир отдал мне часть себя, и в случае опасности