Серпантин. Хельга Яр

что предложение отвергнуто, Макс неспешно покатился вслед за своенравной парочкой, вышагивающей вдоль обочины. Вика старалась на него не смотреть и не вслушиваться в собственные мысли. Федя по-прежнему держался за нее, с интересом поглядывая на машину. Затем неожиданно вырвался и забежал перед капотом так, что Макс судорожно вдавил педаль тормоза. Не прошло и минуты, как Федя вприпрыжку возвратился к Вике и на ухо зашептал:

      – Четыреста семьдесят девять миллионов тысяча шестьсот.

      – Что? – не поняла Вика.

      – Если сложить цифры в номере, получится двенадцать. А факториал двенадцати – четыреста семьдесят девять миллионов…

      – В уме посчитал? – Вика наклонилась и поцеловала его в макушку. – Ты молодец.

      Они снова зашагали к дому, а Макс опасливо догнал их, продолжая вещать в открытое окно:

      – Синицына, хватит изображать мать-героиню! Холодно! Я простыну!

      Вика не ответила. Она едва сдерживалась, чтобы не вспылить. И не столько потому, что Макс все время пытался ее поддеть, не потому, что он явился на роскошной машине, а потому что она обрадовалась. Обрадовалась его возвращению.

      – А сквозь стены ты тоже проходишь? – продолжил допытываться Макс, но по правую руку уже показался знакомый устало накренившийся забор, на который он сам напирал сутки назад.

      – Иди в дом, – Вика подтолкнула Федю, а тот напоследок бросил еще один взгляд на номер Максовой «Бэхи», и губы его беззвучно зашевелились, что-то высчитывая.

      Вика остановилась у калитки и скрестила руки на груди. Макс выбрался наружу. Оживился. Выглядел даже отдохнувшим. И то, каким уверенным он снова стал, камнем сбило Вику в полете – еще утром она имела над ним хоть какую-то власть, но теперь он снова принадлежал только самому себе.

      – Что ты тут забыл, Щербаков? – зло выпалила она. – Вижу, тебе уже хорошо.

      – Нет, – не меняя тона, ответил он, и в глазах за стеклами очков блеснуло что-то нехорошее, голодное, измученное. – Мне совсем не хорошо.

      Вика ждала, что он ляпнет какую-то глупость, от которой им обоим станет неловко, но он промолчал. Светлая щетина надбавила ему пару лет сверху настоящего возраста. И дальше убеждать себя в его непривлекательности Вика не стала.

      – И что еще нужно сделать, чтобы Его Величество успокоилось? – едко спросила она, сощурившись.

      – Открой ворота. Или мне придется таскать весь хлам на себе, а я создан для большего.

      – Они заржавели, – покачала головой Вика, сама не зная, зачем упирается. Но снова пускать его на свою территорию казалось ей бесповоротным предательством.

      – Ладно, – он махнул рукой, обошел машину и открыл багажник.

      Оттуда сам собой вывалился гигантский игрушечный медведь. Смешно было наблюдать за тем, как низкорослый Макс почти полностью скрылся за плюшевой тушей, приняв медведя в объятия. Не без труда он дотащил игрушку до калитки и, пыхтя, пробормотал:

      – Разрешишь мне занести его в дом или бросить прямо тут?

      Вика колебалась, но тут раздался такой визг,