Семетей, Сын Манаса. Николай Тобош

на скачки с Тайтору. Постепенно она овладела всем ее сознанием, не отпуская ни на миг, будто ястреб намертво схватил добычу. В конце концов, Каныкей решилась принять участие в скачках со своим любимым скакуном Тайтору. Ему, скакуну Тайтору, в этом году исполнилось шестьдесят асый от роду. Возраст для лошади самый старый. Ну и что? Кыргызы говорят, что у старого волка всегда есть силы еще для одного барана. На одни скачки у старого Тайтору найдутся необходимые силы. Каныкей была уверена в силе скакуна Тайтору. Его привел хан Кошой на похороны великодушного в качестве дара, чтобы выразить соболезнование от имени народа катаганов. Да, подумала Каныкей, возможно, участие Тайтору в скачках станет для Семетея каким-то знаком в жизни. Возможно, как будущий воин, он заинтересуется подвигами Манаса, зятя Атемира и мужа родной тетки Каныкей. Кроме того, Каныкей загадала в скачках будущее своего сына. В том случае, если Тайтору выиграет скачки, Семетей узнает, кто же он на самом деле. Семетей должен служить своему народу, как сын своего народа, как сын Манаса. Если на скачках Тайтору проиграет, то у самой Каныкей жизнь потеряет всякий смысл. В этом случае кыргызский народ потеряет навсегда еще одного сына. Тогда не будет никакого интереса в жизни и для Каныкей.

      Опять потекли у Каныкей слезы. Предстала в воображении перед ней мать Манаса Чыйырды. Сейчас ей сто пять лет. Мечтает увидеть Семетея в ордо Манаса в Таласе. Ради этой мечты она до сих пор не прощается с жизнью. Движут ею благородные мысли вернуть своему народу богатыря Семетея. Она родила для народа богатыря Манаса, теперь спасла для народа сына Манаса Семетея. Вот и хочет вернуть его своему народу. Пришло к Каныкей чувство, что она должна получить благословение от Чыйырды на участие Тайтору в предстоящих скачках, устраиваемых Атемиром в честь Семетея. Она немедля прибежала в юрту Чыйырды.

      – Дай вам Тенгир, крепкого здоровья, мать моя, – поздоровалась Каныкей со свекровью. – Как вы себя чувствуете?

      – Хорошо, доченька, – отозвалась Чыйырды. – Сегодня намного лучше.

      Каныкей оглядела юрту. Чыйырды сидела на олпоке, обложенном со всех сторон подушками. Вокруг нее царили порядок и чистота. В мыслях промелькнула благодарность обслуживающим свекровь девушкам. Очень благодарна была она своему отцу Атемиру, который приютил их после бегства из Таласа. Не только приютил в своем ханстве, но и выделил целый аул из семисот тютюнов, чтобы она смогла устроить себе безбедное существование.

      – Я нуждаюсь, энеке… – Каныкей чуть помедлила, – в твоем благословении.

      – Что еще задумала, дочь моя? – спросила слабым голосом Чыйырды.

      Каныкей сообщила ей о решении Атемира об устройстве праздников в честь вознесения Семетея в ханы.

      – Что это, Каныкей?! – рассердилась Чыйырды. – Мой внук теперь не станет служить своему родному народу. Его хотят здесь приучить к сладкой жизни, хотят, чтобы он забыл своих предков.

      – Возможно, энеке, – поддержала ее Каныкей. – Поэтому я решила пустить Тайтору на скачки, чтобы