Градус любви или любовь по шкале Лайкерта. Тианна Ридак

это более сексуально. Сахарная пудра, обильно присыпанная сверху пирожного, посыпалась на платье. Она потянулась за салфеткой и задела чашку с чаем. Немного пролилось в блюдце, пришлось подложить салфетку под чашку. Марина начала нервничать. Она не за этим пришла к Мирославу, чай можно было и дома попить, одной. А он вечно со своими психологическими тестами и всё время не вовремя. Она начала нервно стряхивать сахарную пудру с платья. – Ты, если не рад меня видеть, так и скажи! Зачем эти дурацкие тесты задавать?

      – А для тебя секс, это дурацкое занятие, Мариша?

      Она тут же оживилась и заулыбалась, не совсем понимая к чему он клонит.

      – Не-ет, это: наслаждение, здоровье, спорт в конце концов! Надо получать удовольствие, пока ты молод!

      – Ну, а почему тогда ты называешь тест дурацким занятием, если для меня это тоже своего рода: наслаждение, здоровье и разминка для ума?! Или то, что для тебя не является интересным, то глупость и дурачество?

      Марина шмыгнула носом и опустила голову, потом посмотрела обиженно на Мирослава и встала.

      – Я домой! Ключи оставлю на тумбочке… и она гордо обошла стол, чтобы выйти из кухни. Мирослав преградил ей путь рукой и силой усадил к себе на колени. Прошёлся взглядом по внешней стороне бедра, талии, поднялся к груди, посмотрел на губы и страстно впился в них своими. Потом повторил рукой движение взгляда и нежно схватил её за шею, второй рукой придерживая за талию.

      – Ты забыла надеть нижнее бельё, моя маленькая развратница,– шепнул он ей с придыханием.

      – Я очень торопилась к тебе… нашла только чулки…

      – Я так и понял! Иди сюда, сумасшедшая!…

      ***

      В гостиной царил полумрак. Догорающие дрова в камине пылали жаром, вспыхивая рубиновым светом. Один язычок пламени пробился снизу и пытался разжечь и без того раскалённые головешки, «облизывая» одну из них более усердно. Взгляд Виталия Заломского был рассеян и блуждал по комнате. Он любил смотреть на огонь, но после звонка главного редактора журнала «WaY», ему расхотелось и это. Визит фотографа не стал для него неожиданностью, очень хотелось увидеть модель, ради которой вся эта каша заварилась. Возможно это его долгожданная Одиллия, а он просто не там искал?!

      Марк вошёл один. Сестёр предусмотрительно оставили в холле и предложили кофе и сладости. Заломский всех принимал, как почётных гостей, аристократизм был у него в крови. Эстетика была даже в мелочах, вплоть до дверных замков и стёклышек в витражах, на башенках дома.

      – Присаживайтесь! – показал он Марку на огромное кресло, когда тот протянул руку для рукопожатия. Заломский похлопал его по плечу, но руки не подал. Он понимал, с какой целью фотограф тут и не приветствовал его намерения распоряжаться чужими жизнями за счёт поправки своего материального положения. А в случае Марка, это была неудачная попытка спасти свою шкуру. То, что галерист продавал за баснословные деньги своих бывших балерин за границу – считалось им за благо,– они ещё полны сил. А ведь танцуя в театре, к тридцати пяти годам, а то и раньше, организм девушек изнашивается до