Шерлок Холмс против марсиан. Генри Лайон Олди

Будем стабилизировать.

      – Чем?

      – Кем, детка. Тысяча девятисотый год, Молдон. Восточная Англия, графство Эссекс. Эссекс-Суссекс; префикс-суффикс… Это же элементарно, Тюня! Пусти-ка старика Снегиря к машине…

      Прежде чем начать работу с текстом, я взял из принтера иллюстрации. Ага, эту знаю. Миноносец прёт вперед на всех парах. Монохром, тучи над речкою встали. Лишь в волнах пробивает желтизна, отчего волны напоминают кучи грязного песка. На пути у миноносца – марсианин в треножнике. Кренится назад, сейчас упадет. Колпак похож на голову дауна с выпуклым, набрякшим лбом. Глаз-иллюминатор выпучен от изумления. Взмах щупальцами положения дел не спасает – равновесие утеряно, пришелец обречен. В правом нижнем углу – подпись художника, вписанная в эскизный набросок лодки. Нижний край украшала строка: «Correa. Martians vs. Thunder Child. 1906».

      – Марсианин, – вслух перевела образованная Тюня. – Против «Сына грома».

      И наклонилась ко мне:

      – Кто такой Кориа? Теннисист?

      – Художник. Иллюстратор «Войны миров». Ага, вот еще…

      Фотография, отметил я. Старинная. Вокзал в Молдоне. Цепь арок несет на себе галерею. Выше – две кирпичные надстройки с куполами, похожими на церковные. В каждом куполе – узкое вертикальное окно-прорезь типа бойницы. На привокзальной площади – экипажи, запряженные лошадьми. Несколько приличных господ: в котелках, с саквояжами. Один сильно смахивает на Чарли Чаплина. Отложив вокзал, я взял следующую страницу. Ага, вот и современная графика. Сияющее яйцо зависло над руинами. Сквозь полупрозрачную скорлупу виден силуэт человека. Судя по очертаниям, девочка. Вокруг бьют молнии; непонятно, то ли разряды отгоняют врагов, то ли они и разрушили дом.

      – Семякин, – Тюня ткнула в иллюстрацию пальцем. – Сашка Семякин, графика к переизданию «Возвращения». Джессика мочит ледяных гигантов.

      – Где гиганты? – поинтересовался я.

      – Они же гиганты, – Тюня пожала плечами. – Не влезли.

      Я открыл административный вход. В голове мало-помалу складывались контуры текстового «живца». Главной проблемой была не стилизация – тут многого не требовалось. Иногда я жалел, что моему таланту не дают развернуться. Иногда радовался – уж я бы развернулся… Чертям бы тошно стало! Главным фактором являлась степень свободы, какую я закладывал системе для привлечения материала. Тут требовалась ловкость жонглера, работающего с дюжиной колец.

      – Марсианец, – вмешалась баба Фима, сгружая поднос на стол. – Кораблем их давить, марсианцев! Все беды от них, жидомасонов проклятых! Поналезли с Марса…

      Логика бабки восхищала.

      Сосредоточившись, я начал печатать.

      «…Ватсон? Неужели это вы, друг мой?!

      В трех шагах от доктора стоял худощавый джентльмен в клетчатом пальто. Когда он успел подойти, Том не заметил. Росту в джентльмене было более шести футов, но из-за сухого телосложения он казался выше. Ястребиное лицо, впалые щеки, цепкий оценивающий взгляд из-под козырька охотничьего кепи. На вид джентльмен был примерно