Неси меня, мой эльф, в свои леса. Цикл «Принцесса Эйр'бендера». Ольга Чернова

признаки жизни, что-то бормоча.

      – Хосе, остаёшься за главного. Знаешь, что делать?

      – Добавляем постепенно тёплой воды, доводим до сорока градусов, – перечислял он, как будто на экзамене, – не выше. И потом достаём тело из воды.

      – Я надеюсь, всё же не тело вы достанете, – улыбнулась я.

      – В смысле? – встрял перепуганный Оливер.

      – Девушку достаём, – смущённо поправил себя Хосе, – вытираем насухо и кладём её на кровать под два одеяла вместе с месье Оливером, чтобы тот своим теплом грел её до утра.

      – В смысле? – опять донеслось от Оливера, который уже еле держал Изабель.

      – Ваше Высочество, вы сказали, что вам нравятся такие, как он, – кивнул он на Оливера, – но он, похоже, тормозит.

      – Ох, Хосе, – вздохнула я, – тупеют все до единого, когда дело касается чувств. Подмени его.

      Я ещё раз измерила пульс, добавила тёплой воды.

      – Про чай не забудь, когда придёт в себя, – уходя, сказала я.

      – Понял, – кивнул Хосе.

      – У меня ещё один пациент, – вздохнула я, – Оливер, закрой за мной, нечего всем знать, что тут происходит.

      Взяв второй чайник, я направилась в свою комнату.

      – Могу войти? – постучала я в ванную.

      – Дай мне пару минут, – ответил Луи.

      Я встала у зеркала и, смотря на своё отражение, мысленно говорила себе:

      «Ты сегодня это сделаешь… Отступать больше некуда… как бы тебе ни хотелось… Спрячь свои чувства в самый дальний ящик самой тёмной комнаты, а ключ выбрось в океан…»

      Я вошла, не спрашивая больше разрешения. Луи вздрогнул от неожиданности.

      – Я же просил пару минут, – возмутился он.

      – Ты наполовину одет, – ответила я, не глядя в его сторону, – садись и пей чай, пока он горячий, – поставила заварник у зеркала в ванной и придвинула табурет.

      – Как прикажет госпожа, – ёрничал Луи.

      Я взяла из его рук полотенце и вытерла насухо волосы и спину. Потом провела по ней рукой, она была ещё прохладная. Из спальни принесла табурет для себя, пинцет и плед, накрыв им мужа.

      – Может, ты всегда будешь помогать мне мыться? – спросил Луи, и лёгкая ухмылка пробежала по его лицу.

      – Нет, – односложно ответила я, садясь рядом, – давай руку.

      Я впервые её увидела, кровь уже не сочилась, но в ладонь глубоко вонзились несколько осколков. Луи сидел ко мне лицом, одна его рука была за моей спиной, а вторая лежала на моих коленях.

      – Будет больно, – повернув голову, сказала я, – не дёргайся, чтоб ещё больше не распахать ладонь, и, наверное, лучше не смотри.

      – Это несложно, – ответил он, глядя на меня в упор, – у меня тут лучше вид.

      Я начала пинцетом доставать мелкие осколочки, его рука непроизвольно дёргалась от резкой боли, и по дыханию было понятно, когда было особенно неприятно.

      – Больно? – Повернулась я к нему.

      Глаза Луи бегали по моему лицу.

      – Нет.

      На его лбу появилась испарина, я провела по нему рукой.

      – Жарко?