Кайдзю-хоррор. Из России с ужасами. Олег Хасанов

Воспитательница из детского сада «Морозко» упала на снег и сжалась клубочком. Ей часто снилось, что она умеет летать. В тот вечер сны сбылись.

      Сержант Богачёв, посланный искать япошку, жал на газ, автомобиль нёсся по обезумевшим улицам. Люди в панике кидались под колёса. Пару раз сержант кого-то сбивал, машина подскакивала на мясе и костях, но Богачёв даже не обернулся.

      – Господи, Господи, Господи, – повторял он.

      Над зданием главпочтамта болтались люди, словно марионетки на ниточках, только ниточки были живыми… и голодными. В облаках змеились толстые тёмные вены.

      Почва ушла из-под колёс, мир накренился в лобовом стекле. Богачёв хлюпнул носом. Щупальца схватили автомобиль и поднимали его в воздух. Выше, выше, выше…

      Высосав водителя – как устрицу из раковины – жгуты отшвырнули «УАЗ». Автомобиль грохнулся о фасад здания на уровне пятого этажа и рухнул на тротуар грудой металлолома. Шина, отскочив, сломала позвоночник бегущему мальчишке.

      Всё только начиналось.

      16.

      Они бежали по туннелю, расчищенному снегоуборочными машинами. Полутораметровые сугробы образовывали ущелье. Ветер резал лицо и норовил кристаллизировать лёгкие. Тимур заткнул рот шарфом.

      Какое-то время за ними бежал хвостом десятиклассник Коля Исаёнков, но обернувшись у пекарни, Тимур обнаружил позади только гулкую темноту.

      – Не могу больше, – сказала Марина, задыхаясь.

      – Можешь! – сказал Тимур.

      Он держал её за руку и думал, что, если бы не Марина, сам лишился бы сил. Сел бы на снег и разрыдался.

      С чёрных небес на дом, где жила Марина, спускались кровожадные лианы, прошивали здание насквозь. Тимуру вспомнились игровые автоматы, краны-хватайки, вынимающие мягкие игрушки из резервуаров. Дом был ловушкой, и Тимур пихнул Марину вправо. Они сменили маршрут.

      – Мамочка! – Марина спотыкалась, оглядываясь. – Тина!

      «Всё будет хорошо, – заклинал себя Тимур. – Приедет армия, нас эвакуируют!».

      «С чего ты взял, – каркнул внутренний голос, – что в других городах не происходит то же самое?».

      Тимур представил огра, стоящего на Красной площади.

      Метель атаковала Койск. Исполин, не сдвинувшись с места, уничтожал посёлок. Вокруг фонарных мачт кружились гадостные тени.

      Тимур и Марина пролезли под законсервированной семиэтажкой. Между сваями насыпало снега, и пришлось разгребать его, чтобы выйти на соседнюю улицу, к «Дому быта» и магазину, где продавали под запись оленину, свежую горбушу и омуль, куриные яйца втридорога и магниты с белыми медведями для туристов. В зарешёченных окнах «Северянки» мелькнул чей-то силуэт.

      Тимур поволок безвольную Марину по ступенькам. Заколотил кулаками по металлическим дверям.

      «Открыто», – врала вывеска.

      – Тимка! – взвизгнула Марина.

      Из-за залепленного снегом здания медленно и величественно