Игры наследников. Дженнифер Линн Барнс

фоткаться! – заявила Либби. Она сидела рядом со мной и с нескрываемым наслаждением попивала коктейль, которым ее бесплатно угостили в салоне. – Придвинься ко мне и покажи-ка в камеру свои орешки[1]!

      Дама, сидевшая через проход от нас, метнула в Либби неодобрительный взгляд. Даже не знаю, что именно вызвало ее недовольство: то ли цвет волос моей сестры, то ли камуфляжная куртка, в которую она переоделась из рабочей формы, то ли чокер с шипами на шее, то ли селфи, которое она пыталась сделать, то ли громкость, с какой Либби попросила меня «показать орешки».

      Состроив самое что ни на есть высокомерное выражение лица, я склонилась к сестре и приподняла миску с орешками.

      Либби положила голову мне на плечо и сделала снимок. Потом повернула телефон и показала мне, что получилось.

      – Скину, когда приземлимся, – пообещала она, и улыбка на ее лице на миг дрогнула. – Только никуда не выкладывай, ладно?

      То есть Дрейк не знает, где ты сейчас, да?

      Я с трудом подавила в себе желание напомнить ей, что она, вообще-то, вправе жить, как ей самой хочется. Но ссориться мне не хотелось.

      – Хорошо, – пообещала я. Жертва, сказать по правде, была не такой уж и огромной. У меня были аккаунты в соцсетях, но в основном я использовала их только чтобы переписываться с Макс.

      Кстати, о ней… я вытащила телефон из кармана. Он стоял на авиарежиме, а значит, отправить сообщение было невозможно, но в салоне первого класса имелся бесплатный вай-фай. Я быстренько написала Макс о последних новостях, а остаток полета взахлеб читала о Тобиасе Хоторне.

      Он сколотил капитал на продаже нефти, а потом начал вкладывать его в другие предприятия. Упоминание Грэйсона о том, что его дед «был весьма состоятельным человеком», и слово «филантроп» из газетного заголовка навели меня на мысль, что он, должно быть, миллионер.

      Но я ошиблась.

      Тобиас Хоторн был не просто «весьма состоятельным» и «обеспеченным». Степень его богатства можно было описать только нецензурными выражениями, подставив соответствующее крепкое словцо по своему вкусу вместо первого слова во фразе «бессовестно богат». Его состояние исчислялось миллиардами – причем именно так, во множественном числе. В списке богатейших дельцов США он занимал девятую строчку и был самым состоятельным жителем штата Техас.

      Сорок шесть целых и два десятых миллиарда долларов. Вот сколько составлял его капитал. Трудно было поверить в реальность таких огромных цифр. В конце концов я перестала размышлять, с чего бы незнакомцу оставлять мне деньги – и начала гадать сколько.

      Макс ответила мне перед самой посадкой:

      Ты что это, тучка крашеная, разыграть меня вздумала?

      Я улыбнулась.

      А вот и нет! Я реально сейчас в самолете. И мы вот-вот сядем в Техасе.

      Макс на это ответила только:

      Твою ж кровать.

* * *

      Как только мы с Либби прошли контроль, к нам подошла брюнетка в белом деловом костюме.

      – Мисс Грэмбс! – поприветствовала она меня и кивнула, а потом повторила все

1

Речь идет о закуске: в американских самолетах пассажирам первого класса часто предлагают ореховые смеси. – Прим. перев.